Москва город большой. Дома всё господские и лошадей много. А лошадей Васька, сирота дворовая, почему-то любил. Может быть, потому, что они всегда так приветливо фыркали и вытягивали губы, когда он к ним подходил.
День для Васьки сегодня прошел обыденно. Барин был в хорошем настроении и подозвал его к столу. Протягивая и поднимая повыше вкусную ватрушку с жирным творогом хозяин, Илья Матвеевич, сказал: “Танцуй, Васька!”.
Глядя на Ваську он всплескивает руками и приходит в неописанный восторг, заливается весёлым смехом и кричит: “Танцуй, Васька, танцуй!”.
Вообще самую вкусную еду хозяева сами трескали. Но даже за ватрушку или пирожок с требухой Васька всегда был благодарен барину и желал ему всего от господа Бога.
Днем Васька мог немного поспать в людской комнате. Но там всегда было тесно, поскоку все спали на лавках, а летом, кому не хватило места, даже на полу.
Часто и Васька спал на полу рядом с Игнатом, служащим у господ извозчиком, а заодно истопником. Когда он начинал растапливать печь, то Васька всегда крутился рядом, что Игнату шибко нравилось.
Вот только Васька не очень любил дворового мальчика Ваньку, потому как никто лучше его не умеет вовремя подкрасться и схватить Ваську за ухо, громко смеясь при этом. Ну, действительно, кому понравится, что его таскают за уши!
Этот дворовый мальчик много о себе воображает. А толку от него никакого. Не то что кухарка Фрося, которая могла дать горбушку хлеба. На неделе Васька хотел даже помочь кухарке чистить селёдку, но взял её с хвоста. Увидев это Фрося так рассердилась, что взяла селёдку и ейной мордой начала Ваське в харю тыкать.
Делать нечего, теперь Фрося, сердитая на Ваську, больше не пускает его на кухню. Ему приходится только ждать и грустно вдыхать такие аппетитные запахи из кухни.
Дождавшись, когда после обеда хозяева разъехались по своим делам, Васька решил покаяться и устроился в коридоре возле кухни. День уже начал клониться ко сну. Точнее, это голова Васьки стала клонилась всё ниже, а ему, ужас как, хотелось кушать. Но надо было еще долго ждать, пока хозяева поедят и тогда ему дадут доесть с тарелок, а затем выпроводят спать.
Конечно, Ваське хотелось бы спать рядом с кладовкой, откуда так вкусно пахнет. Но хозяева спать ему велят в сенях. Но когда в кладовке скребется мышь, так ругаются, будто это не она, а он там скребет. Бог их поймет, этих хозяев.
Потолкавшись немного в людской Васька услышал, что кухарка будет готовить для господ расстегай с зайчатиной. Он уже поплелся куда-нибудь. Но в его животе снова так заурчало, что Васька прерывисто вздохнул и чуть не бегом вернулся обратно в коридор и тихо сел в уголок, чтобы никому не мешать.
Так он просидел некоторое время, пока дверь не открылась и из нее не выплыла полная кухарка Фрося. Она пошла спросить, когда ей подавать горячее.
Дверь же, распахнутую ею почти настежь, она забыла плотно прикрыть. Васька несколько раз пугливо оглянулся на дверь в гостиную. “Это удача !” – подумал он, покосился на тёмный образ и тихо прошмыгнул в кухню.
Нет, он вовсе не какой-то воришка, как дворовый мальчик Ванька, который так и норовит стибрить что-нибудь съестное. Васька знает, что без спроса ничего нельзя брать. Впрочем, ему и так ничего не дают, пока он хорошенько не попросит. Но такова жизнь и Васька с измальства усвоил, что хозяевам – всё, а прислуге и прочим, что останется.
На кухне, знакомой Ваське с детства, по обе стороны помещения тянулись полки с кастрюлями, сковородами, а пониже них горшки с чугунками и чугунами. В углу стояли ухваты и два ушата, куда перекладывали огурцы и капусту из больших бочек для засолки на зиму.
Пока не было кухарки Васька, не теряя времени, быстро обежал всю кухню и осмотрелся. Но ни на столе, ни на лавке не лежал упавший кусочек вареного мяса или яйца.
Кухарка, конечно, любила Ваську, но как-то так получалось, что все остатки с барского стола она забирала себе домой, поскольку ее там ждала сопливая ребятня и пьющий муж.
Пока Васька был на кухне у него аж голова закружилась от запаха топлёного масла, которым кухарка поливала расстегаи после выпечки. Тут он услышал шаги кухарки и быстро выскочил из кухни, притворившись спящим в коридоре.
Единственная надежда была на барина. Он как-то по-своему, по-барски, любил Ваську и потихоньку от кухарки давал ему то недоеденную куриную ножку, то крылышко, то какой-нибудь требухи. И за это Васька тоже сильно любил барина и был к нему привязан.
Конечно, жить в барском доме Ваське было гораздо лучше, чем дворовому мальчику Ваньке в крестьянской избе. Сильно ему никто не досаждал, многого не требовали, а зная, что барин к нему льнет, ну как бы жалеет сироту, могли даже ласково погладить по голове.
Так совсем неспешно проходила жизнь Васьки. Но сегодня в животе урчало особенно сильно. Васька представил, как кухарка теперь, наверное, стоит у плиты, щурит глаза и, притопывая, пробует свое варево – суп с потрошками или жирную подливу.
Васька перевел глаза на уже тёмное окно и тихо вздохнул. Нету у него ни отца, ни маменьки и кушать хочется всегда.
Вдруг он тихо встал и медленно поплелся в гостиную. Там он подошел к Илье Матвеевичу и тихо застонал. Но барин ничего не понял и Васька повторил свой стон, чем отвлек хозяина от чтения газеты. Потом он, покачиваясь, пошёл в сторону кухни, но не дойдя до её дверей подумал: “Пропащая моя жизнь, хуже собаки всякой”.
Вставший с дивана барин увидел через дверь, как Васька, застонав ещё раз, упал в голодный обморок, напоследок протянув к двери в кухню свою рыжую кошачью лапку.
(Шутка)
Сергей Палий
Источник: newsland.com