В 1964 году состоялся знаменитый процесс над Иосифом Бродским. По решению суда поэт был выслан на юг Архангельской области, где прожил полтора года и написал больше сотни стихотворений.
Сжимающий пайку изгнанья
В обнимку с гремучим замком,
Прибыв на места умиранья,
Опять шевелю языком.
Сияние русского ямба
Упорней – и жарче огня,
Как самая лучшая лампа,
В ночи освещает меня.
Последние несколько лет обсуждалось создание мемориального музея в так называемом “доме Пестеревых”, где он жил, – в деревне Норинская, расположенной в Коношском районе. В 2012 году удалось выкупить этот дом, а прошлой осенью закончилась его реставрация. Открытие приурочили к годовщине принятия Бродского на работу в местный совхоз, рассказывает директор музея Ольга Терехина:
– 8 апреля 1964 года он был принят в совхоз “Даниловский” разнорабочим. Здесь мы повесили копию этого приказа. А еще можно увидеть в ведомостях, какие деньги он получал – 12 рублей в месяц.
Большого количества личных вещей Бродского в Норинской остаться не могло, но кое-что все-таки удалось обнаружить при разборе завалов в старом доме. Во-первых, это мебель хозяев: стол, кровать и диван. Во-вторых, керосиновая лампа, с которой Иосиф читал и писал по вечерам. В-третьих, нашлись фотопринадлежности, которыми Бродский пользовался, когда начал работать в Коношском районе разъездным фотографом.
Кроме этого, создатели музея попросили жителей района приносить аутентичные вещи шестидесятых годов, а для реконструкции обстановки послужили воспоминания друзей. Говорит председатель Фонда создания музея Бродского в Санкт-Петербурге Михаил Мильчик:
– Здесь был несколько недель назад Михаил Борисович Мейлах, и это была очень ценная поездка. Я сделал все, чтобы он приехал сюда, потому что он хорошо помнит, что где стояло, а для музея это важно: где стол, где диван, где кровать. Он очень многое подсказал. Он единственный из друзей Бродского, кто был в Норинской три раза, все остальные по одному разу.
В деревне Бог живет не по углам,
как думают насмешники, а всюду.
Он освящает кровлю и посуду
и честно двери делит пополам.
В деревне Он – в избытке. В чугуне
Он варит по субботам чечевицу,
приплясывает сонно на огне,
подмигивает мне, как очевидцу.
“Эта деревенька дала мне нечто, за что я всегда буду благодарен КГБ”, – вспоминал сам Бродский. И потому создание музея является совершенно логичным шагом, считает губернатор Архангельской области Игорь Орлов:
– Мы, по сути дела, восстановили справедливость. Человек, который прославил страну и стал нобелевским лауреатом, здесь у нас, в деревне Норинской, получил свой первый музей, воссоздающий его дух и настроение, атмосферу, которая привела его к этому величию, значимости и статусу гения.
Интерес местной интеллигенции к Иосифу Бродскому и месту северной ссылки в его жизни появились давно, еще в конце восьмидесятых годов. А районная библиотека носит имя Бродского уже 11 лет. Она же является одним из центров по сбору информации о поэте. Рассказывает сотрудница библиотеки Надежда Пинаевская:
– 50 лет назад, весной 1965 года в читальный зал зашел рыжеватый парень, по виду городской, в джинсах. Им оказался административно высланный, осужденный за тунеядство молодой поэт. Тогда этот случай остался незамеченным в повседневной жизни районной библиотеки, но впоследствии оказал существенное влияние на ее историю. И вот наша библиотека уже 20 лет занимается сбором материалов об Иосифе Бродском. Мы вовремя еще этим занялись, когда наши библиотекари хорошо его помнили.
Как уже сказано, личных вещей Бродского в Норинской почти не осталось. Большим количеством документов местные краеведы тоже не располагают. Главный источник информации – общение с очевидцами, говорит главный хранитель районного музея Валентина Незговорова:
– Все те коношане, которые знали Бродского, прошли через нас. Мы их знаем лично, общаемся, разговариваем, встречаемся.
Сейчас в живых осталось всего несколько местных жителей, которые встречались с поэтом. Все они приехали в Норинскую на открытие музея. Вера Сидоровна Черномордик вспоминает, что Бродский, в первую очередь, дружил с ее мужем, но общался и с ней:
– Я сама работала комендантом-учетчиком по административно высланным. У меня было 240 человек, но его не было. По правилам он тоже должен был быть у меня в подчинении, но его не оставили в Коноше, а сразу отправили в Норинскую. В основном они с мужем вместе были. Он к нам часто приезжал – приходил регистрироваться в милицию и к нам заходил. И однажды, когда уже обо всем поговорили, он и говорит: “Еще, Верочка, обо мне вспомнят”. А я подумала, что он просто так говорит. Никогда я не думала, что мы доживем до этого времени.
Пришел молодой человек – ясно, что городской, потому что тогда провинция и город отличались даже в одежде
Майя Забалуева – вдова журналиста, который помог напечатать два стихотворения Бродского в местной газете “Призыв”:
– Мой муж учился в ЛГУ, а здесь был на практике в районной газете – он до того работал осмотрщиком вагонов в Коноше, поэтому и решил приехать сюда. Лето, все были в отпусках, а Забалуев остался там в редакции один. Пришел молодой человек – ясно, что городской, потому что тогда провинция и город отличались даже в одежде. Пришел и принес два стихотворения: “Осеннее” и “Тракторы на рассвете”. Конечно, он позвонил редактору, ну а дальше через райком получил добро на публикацию. Он тут же в редакции на машинке отстукал эти стихи, а дальше они пришли ко мне на обед. У нас дома он первым делом посмотрел “Историю гражданской войны” под редакцией Сталина, Молотова и Ворошилова, потом “Повесть о настоящем человеке”. Обычный такой был обед, сельский даже, но ему очень понравилось – жареная картошка с козьим молоком. Затем они с мужем подошли к проигрывателю и поставили песню про Ямайку “Солнечный остров”. Она на английском языке, и они стали ее переводить, взяли бумагу, взяли карандаши. А они все равно же были мальчишки: переводили, хохотали. Перерыв обеденный – всего лишь час, откланялись и ушли. Он еще пару раз забегал, когда работал разъездным фотографом, и все.
Кстати, любопытный факт: главным редактором районной газеты (сейчас она носит имя “Коношский курьер”) тогда была Серафима Ивановна Еремина. Директор музея Ольга Терехина – ее дочь.
В будущем новый музей должен стать местом притяжения разных культурных проектов, в том числе и необязательно связанных с Бродским, считает Михаил Мильчик:
– Вся деревня должна быть достопримечательным местом, значит, нужно поддерживать дома, которые здесь существуют с тем, чтобы почувствовать атмосферу и сохранить характер деревни. Полностью населить её невозможно, здесь уже нет постоянных жителей. Следовательно, нужно придать этой деревне другую функцию. Я лично вижу здесь культурно-образовательную функцию. Каждый может внести свою лепту в работу нового музея, и важно, чтобы он был культурным центром не только для Коношского района, но и для Архангельской области, а, может быть, даже шире. Для этого требуется продумать инфраструктуру и систему финансирования, без денег ничего не бывает.
Первый музей Бродского должен стать последним музеем ссылки русских поэтов
Впрочем, приток туристов не должен быть для музея самоцелью, говорит заместитель главного редактора “Российской газеты”, автор книги “В поисках Бродского” Юрий Лепский:
– Я не думаю, что значение этого места состоит в том, что они соберут здесь огромное количество туристов. Что удивительно и более значимо для меня – это то, что здешние люди очень бережно и даже трогательно относятся к Бродскому. Вот это для меня очень много значит. Я не думаю, что здесь будет повальное увлечение поэзией Бродского, но даже если 4-5 человек прочтут его эссеистику и десяток стихотворений, поймут их и заболеют этим делом, это гораздо более важно, чем три автобуса с туристами, которые приедут сюда. Другое дело, что этот первый музей Бродского должен, как мне кажется, стать последним музеем ссылки русских поэтов.
Ты забыла деревню, затерянную в болотах
залесенной губернии, где чучел на огородах
отродясь не держат – не те там злаки,
и дорогой тоже все гати да буераки.
Баба Настя, поди, померла, и Пестерев жив едва ли,
а как жив, то пьяный сидит в подвале,
либо ладит из спинки нашей кровати что-то,
говорят, калитку, не то ворота.
Работа над созданием музея Бродского ведется и в Санкт-Петербурге. 24 мая даже состоится некая торжественная церемония по его открытию, хотя де-факто он работать еще не начнет. Более того, даже квартира, где жил Иосиф Бродский, полностью не выкуплена – одна комната из пяти пока остается жилой.
Иван Беляев
Источник: svoboda.org