В крейсерах, погибших в ходе Цусимского сражения, роется, кто попал
По южнокорейским СМИ гуляет сенсационная новость: компания «Синиль» (Shinil Group) сообщила, что ее специалисты на днях на дне Тихого океана обнаружили русский броненосный крейсер 1 ранга «Дмитрий Донской», погибший в 1904 году в Цусимском сражении. Руководитель глубоководных работ Чин Гё Чжун заявил журналистам: «Мы уже имеем на руках доказательства, которые со 100-процентной точностью подтверждают, что обнаруженное нами судно — это „Дмитрий Донской“. Мы продемонстрируем всему миру доказательства и вещи с корабля, что, без сомнения, удивит всех. Принадлежность вещей кораблю можно будет подтвердить научными способами, чтобы не возникло никаких сомнений».
Впрочем, самое главное — не сам раритетный корабль, спущенный на воду в 1883 году. Всеобщее внимание привлекла весть, будто на борту «Дмитрия Донского», лежащего на глубине 434 метра менее чем в миле от побережья южнокорейского острова Уллындо, покоится казна 2-й Тихоокеанской эскадры адмирала Зиновия Рожественского, шедшей с Балтики на помощь осажденному японцами Порт-Артуру. И это не просто деньги, утверждает компания «Синиль», а поражающие воображение деньжищи — золотые слитки и монеты общим весом около 200 тонн стоимостью примерно в 133,4 миллиарда долларов. А подогрело страсти заявление, что с помощью китайских специалистов «Синиль» планирует поднять драгоценный груз до конца 2018 года.
Но переведем дух и для начала расскажем о погибшем крейсере, ставшим сегодня мировой сенсацией. Ко дню Цусимского сражения это был весьма устаревший боевой корабль со слабым артиллерийским вооружением и весьма скромной скоростью (максимум 16 узлов). К тому же еще в 1901 году в Кронштадте с него сняли большую часть 120-мм пушек, заменив их 75-мм. Тем не менее, и этого тихохода включили в состав эскадры, которая, как надеялись в Санкт-Петербурге, сумеет переломить ход русско-японской войны на Дальнем Востоке.
Видимо с учетом хилых боевых возможностей старого крейсера, в ходе сражения в Цусимском проливе японцы его практически игнорировали, сосредоточив весь огонь своей превосходной артиллерии на наших новейших броненосцах. Один за другим русские дредноуты окутывались пламенем и уходили под воду.
К вечеру рокового дня «Дмитрий Донской» остался один и, погасив огни, 9-узловым ходом вместе с миноносцами «Грозный» и «Бедовый» попытался прокрасться к далекому Владивостоку. Но в свете наступившего утра был обнаружен отрядом из шести быстроходных японских крейсеров и четырех миноносцев. Атакованный с обоих бортов, «Дмитрий Донской» отстреливался до последнего. Сумел вывести из строя вражеские крейсера «Нанива» и «Отава». Но и сам получил тяжелейшие повреждения и почти потерял ход. Тяжело раненный командир русского корабля капитан 1 ранга Иван Лебедев отказался спускать Андреевский флаг и приказал открыть кингстоны. В 9 часов 15 минут утра 16 мая «Дмитрий Донской» затонул.
Все это давно известно каждому, кто интересуется историей флота. Координаты гибели крейсера тоже задокументированы и нанесены на навигационные карты всего мира. Поэтому если бы не сообщения о будто бы находящихся на «Дмитрии Донском» сокровищах, история, рассказанная южнокорейцами, не вызвала бы широкого интереса. Но когда речь пошла о тоннах золота, ажиотаж за рубежом поднялся необычайный. Тем не менее, с самого начала в этом деле оказалось немало странностей.
Прежде всего: как казна 2-й Тихоокеанской эскадры могла оказаться столь внушительной? Далеко не у каждого благополучного современного государства есть международные валютные резервы такого масштаба. Да, эскадре в долгом пути вокруг Европы и почти всей Азии пришлось многократно закупать в иностранных портах продовольствие, воду, уголь, оплачивать текущий ремонт кораблей и транспортов. Но не на миллиарды же?
Говорят, царь воспользовался вооруженной оказией и заодно с кораблями Рожественского отправил некий «трансферт» для развития Дальнего Востока и оплаты военных расходов. Что, конечно, тоже сомнительно. Куда логичнее было перевозить золото железной дорогой, а не эскадрой, шедшей в крупнейшее сражение.
Да и выбор «Дмитрия Донского» для роли плавучего бронированного сейфа, как минимум, удивляет. Потому что как раз «Донского”-то японцам утопить было куда проще, чем, допустим, флагманский броненосец Рожественского «Князь Суворов». Но и тот продержался под сокрушительным огнем врага всего пять часов. А затем перевернулся и затонул, унеся с собою весь экипаж.
Еще больше мыслей про испеченную в Южной Корее обычную «утку» таит тот факт, что крейсер «Дмитрий Донской» в территориальных водах этой страны обнаруживают не первый раз. На это на другой день после пресс-конференции представителей фирмы «Синиль» с возмущением публично указал Корейский институт морских исследований и технологий (KOIST). Через южнокорейскую газету Hankyoreh KOIST там заявили, что на самом деле первыми на затонувшем русском крейсере побывали его водолазы. И сделали это еще в 2003 году, предъявив миру соответствующие фотографии. «Это нелепо, что Shinil Group присвоило находку себе, как будто они первыми его нашли», — возмутился представитель KOIST.
Тогда зачем весь этот спектакль? Возможно, разгадка кроется в том, что занимающаяся строительством и морскими перевозками фирма «Синиль» образована совсем недавно — 1 июня 2018 года. И, громко прокричав о «русском золоте», которое уже почти у них в руках, она провела мощную собственную презентацию. Во всяком случае, в ловкой биржевой спекуляции «Синиль» уже обвинило агентство Associated Press.
Однако стоит заметить, что если это так и есть, то южнокорейские ловкачи не первые на этой скользкой дорожке. Первым о «гигантской золотой казне» эскадры Рожественского еще в 1933 году написал американец Гарри Ризберг в книге о сокровищах затопленных кораблей. При этом было сказано, что большая часть слитков на самом деле таится в трюмах не «Дмитрия Донского», а другого затонувшего крейсера — «Адмирала Нахимова». Ни на какие документы при этом Ризберг не сослался. Но многие ему поверили. И пошло-поехало…
Лежащий на мелководье «Адмирал Нахимов» японцы облазили вдоль и поперек. В конце 70-х годов прошлого века японский миллионер Такео Сасагава объявил, что оплаченная им дорогостоящая подводная экспедиция на русский крейсер принесла обнадеживающие результаты. В доказательство предъявил публике фотографии неких металлических слитков, якобы поднятых из пучины. Но эксперты сразу усомнились в их подлинности — слитки были не того размера и не той формы, которыми пользовался главный банк Российской империи.
Похоже, что так оно и было. Повторным кладоискательством Сасагава больше не занимался, объясняя это внезапными финансовыми затруднениями. Но рекламу себе и своим фирмам он сделал поистине мирового масштаба.
Очень похоже, что теперь на тот же скользкий путь встали и в Южной Корее. Но значит ли это, что Россия может пропускать подобные известия мимо ушей? Нет, конечно. Погибшие в бою русские корабли ушли на дно под Андреевскими флагами. По международным законам это наши воинские захоронения, в чьих водах они бы ни находились. Находясь на дне, вне зависимости от статуса района затопления, затонувший военный корабль является собственностью государства и остается под его суверенитетом, пока это государство формально от него не откажется.
Это следует из подписанной в 2001 году «Конвенции об охране подводного культурного наследия». Среди прочего, в документе сказано: «Государства-участники обеспечивают должное уважение ко всем человеческим останкам, находящимся в морских водах». Почему же тогда безо всякого разрешения Москвы на изувеченных в Цусимском сражении крейсерах нашей эскадры роется кто ни попадя?
Между тем, примеры цивилизованного подхода к столь деликатному делу давно созданы. В том числе — и в нашей стране. Достаточно вспомнить историю подъема золота из помещений затонувшего в апреле 1942 года в Баренцевом море британского крейсера «Эдинбург». Он, перевозивший 465 слитков золота в качестве оплаты советской стороной поставок по ленд-лизу, на пути на родину был торпедирован гитлеровской подводной лодкой в 187 милях к северу от Мурманска.
«Эдинбург» покоится на вполне доступной для водолазов глубине в 260 метров. Поэтому идея поднять ленд-лизовское золото возникла сразу же. Но ее реализация началась только в 1981 году, а продолжилась в 1986-м. Сторонами контракта стали Министерство торговли Великобритании, Министерство финансов СССР и британская компания «Джессоп Марин Рикавериз» (Jessop Marine. Recoveries Ltd.), водолазы которой и выполнили основную работу.
В итоге в два приема с «Эдинбурга» подняли 460 слитков общим весом 5474,6 килограмма. Распределены они были так: треть Великобритании, две трети — СССР.
Теперь, скорее всего, ни о чем подобном на «Дмитрии Донском» речи не идет. Но водолазные работы-то на нем точно продолжаются! Даже если никакого золота на крейсере не обнаружат, а ограничатся подъемом хотя бы части корпуса — почему без нас? Этот вопрос, конечно, адресован российским МИД и Минобороны.
И знаете, я, кажется, знаю, почему молчат наши военные. Вы помните историю с подъемом в 2001 году атомной подводной лодки К-141 «Курск», тоже погибшей в Баренцевом море? Кто вынес тогда на себе основную тяжесть глубоководной операции? Фирма Halliburton (США) и голландцы. Российская сторона ограничилась весьма скромным участием. Потому что на большее оказалась неспособна. И это при том, что «Курск» лежал на 108 метрах, а не на 434-х, как «Дмитрий Донской».
Судя по всему, сегодня в России изменилось немногое. Во всяком случае, специализированный портал www.Flot.com в конце прошлого года в весьма аргументированной статье о состоянии аварийно-спасательной службы ВМФ РФ утверждал: «Отчаиваться надо: 17 лет спустя „Курск“ тоже не спасли бы».
Кому хочется поглубже вникнуть в суть дела — рекомендую. Тогда и ситуация с «Дмитрием Донским» станет понятней.