Владимира Вишневского без преувеличения называют самым цитируемым поэтом. Его стихи вошли в престижные антологии – как российской лирики, так и сатиры и юмора ХХ века. И вдруг поэт решился на увесистое послание читателям с претензией на пособие и в то же время – исповедальное. В «Книгу № 1 Ноу-Хаус» вошли не только фирменные одностишия, которые наверняка разберут на цитаты, но и лаконичная, короткосложенная проза. В интервью «НИ» Владимир ВИШНЕВСКИЙ рассказывает о том, как рождалась эта книга и зачем, о сути отечественного оптимизма, о том, как пережить кризис, о молодежи будущего и о себе…
– Владимир, то, что происходит в стране, я имею в виду обнищание народа, может послужить для вас поводом для иронии? И если да, то уместна ли такая ирония?
– А почему бы не говорить о самоиронии? Я что – вне? Не здешний, не гражданин РФ? Я никуда не выходил «из народа». Вспоминается вечная притча о том, как жители города, все более облагаемые данью восточным тираном, в третий раз, когда у них уже нечего было отбирать, засмеялись. У нас смеются, чтобы не заплакать. И получается опять по-российски уникально и – непереводимо. Как то самое: «Давно я не лежал в Колонном зале!..» А одностишие «И вновь я не замечен с Мавзолея!..» можно даже осовременить: «Опять бюджет меня не досчитался…» А вообще, возвращаясь к вашему вопросу, я против беспредельно-непрерывного стеба, что не раз не только утверждал, но и доказывал… Не над всем можно шутковать и смеяться. Другое дело, что самоирония, по мне, это истинно серьезное отношение к себе. Просто частить с этим не надо. Нельзя жить в режиме интеллигентской рефлексии и постоянного самобичевания. А то жлобы и хамы, да и все, кто по определению нам с вами противостоит, будут чувствовать себя слишком правыми.
– В 1994 году вы написали книгу «Прожиточный минимум, или Как выжить красиво». Через три года вышел второй томик в виде чековой книжки… Актуальны ли сегодня, 18 лет спустя, ваши советы и остроты? Сегодняшние реалии вернули их «в кадр»?
– А они оттуда, «из кадра», в основном и не уходили. Что-то, конечно, нормально устарело, оставшись в тех самых 90-х, по которым с недавних пор стали вдруг бурно ностальгировать в Сети, уже не упирая на жупельное «лихие». Но может ли у нас устареть это: «Полжизни выживаешь, полжизни – доживаешь»? Или то, что любит цитировать по ТВ мой давний читатель, а по совместительству «один губернатор», когда ему в очередной раз грозит отставка: «В готовности к облому – наша сила!..». Люди куда умнее меня считают, что здесь схвачена суть отечественного оптимизма: готовность ко всему, даже к хорошему.
– В год пресловутого дефолта вы написали стихотворение со знаковой концовкой: «И будет все – куда мы денемся! / – и на доллАр найдут управу, / и мы живем, и мы надеемся / на Чудо, то есть на халяву». Чувствуете себя провидцем?
– Ну, это всего лишь один пример. Если, по своему обыкновению, скромно, то – цитирую давнее: «Да, я пророк, но я же Сострадамус!..» Кумир моего детства, в зрелости ставший мне старшим другом-коллегой, выдающийся поэт Евгений Евтушенко почти четыре года назад удостоил меня статьи в вашей газете под названием «Наш Сострадамус» (см. «Новые Известия» от 28.12.2011. – «НИ»). В этой статье он обильно цитировал меня и пародировал – спасибо, выстраданная честь! Иной раз лучше не быть этим самым провидцем. «Прозрение не может быть не поздним, пророчество не может быть не мрачным…» Не радоваться же своей недорогой правоте.
– Ваша «Книга № 1 Ноу-Хаус» не совсем обычная для Вишневского: там куда больше прозы, чем стихов. Если бы у вас было всего полтора абзаца времени, как бы вы ее анонсировали?
– Моя «Книга № 1 Ноу-Хаус», над которой я работал три года, это отчаянная, если угодно, попытка если не революционизировать, то дебанализировать и – внимание! –деунылизировать наше повседневное общение, это практический спецкурс по его оптимизации, где ключевое слово «как»: как не быть банальным, как делать правильные(!) комплименты («скомплиментировать» женщину), как мгновенно снять социальное напряжение, отразить хамство и не потерять лица. Как обращаться с просьбой к начальству (но без прогиба), как умно конфликтовать, как торговаться, дарить один цветок женщине, как отбиваться от ГИБДД и т.п. Как одной-двумя фразами развернуть любую ситуацию в свою пользу – и вот вам в пользование «ненапрасные слова», которые не панацея, но – работают же! А главное «как» – это создавать вокруг себя нормальную атмосферу, где легче прежде всего тебе самому. Книга получилась и пособием, но и во многом исповедью, где автор не склонен щадить и себя. Рад, что уже кому-то оказывается нужной. Раздариваю и готовлю второй том…
– Практически все ваши поэтические опусы, включая знаменитые одностишия, написаны «на злобу дня». Вспомнить только хорошо прорезонировавшие книги «Басни о Родине», «Вишневский в супере» и особенно самую новую «Акын ONLINE, или ЛЮБИМАЯ, Я ЗНАЮ, ТЫ В СЕТИ», уже вызвавшую споры. Это достаточно жесткий сетевой дневник поэта за три года. Что сегодня для вас «злоба дня»? Только не говорите про пресловутый кризис и санкции.
– Ну почему же, и о таком банальном можно «невольно» сказать по-своему. Не в качестве образчика, а так, воспоминания о кризисном 2008-м: «Понты Москвы ночной – вполсилы: / энергосберегают их. / Да шутка ли сказать, в России / Обрушен рынок чаевых!..» А уже в 2014-м появилось дежурное блюдо «санкциви»… Даже сегодня не хочется называть «злобу» основным содержанием дня. Хотя, когда слышишь: «Как только что стало известно…» ясно, что ничего позитивно радующего не услышишь. Безглагольное типично новостное словосочетание «в подъезде собственного дома» сразу понятно только нашенскому уху. «Начать с хорошего… Нет, лучше с новостей…» Мой «Акын» – это хроника ONLINE новейшей нашей истории, алгоритм которой подсказан телеэкраном: «Что-то пошло не так». Я то мгновенно откликался на актуальные события, то считал возможным к тому или иному дню приложить, актуализировать уже давно известные стихи. Получилось как бы новое + лучшее… Книга – коктейль из стихов и прозы, купание в современном – своевременном! – языке. Это новые мои «мемы», которые могли возникнуть лишь в это «незабаненное время»: «жить, чтобы выложить», «понять и перепостить», «Великий перепост», «нелайкаемый актив», «культурникет»… Смотрите, как можно изменить всего одну букву в этом одиозно-жупельном – и возникает новоактуальный смысл: «Оскорбление чувств ворующих». Кстати, «Злоба дня» отреагировала. «ОднаНехочуЕеРекламировать» Газета в лице (недонабитом) главреда не простила мне именно это…» – и учинила наезд на книгу. Что, по мнению людей знающих, является лучшей ее рекламой…
– Еще до начала нашей беседы вы подчеркнули, что «Ноу-Хаус» посвятили своей дочери, и это важно для вас. Почему именно эта книга? Руководство типа Карнеги?..
– Старик Дейл тут ни разу ни при чем – респект ему, но учение его уже история, полезная, впрочем, но не для сегодняшних нас. «Как поздно я в России стал отцом!.. О СКОЛКОВО уже мне не увидеть…» Пятилетней Владе я еще не посвящал книг, а любая из новых может оказаться… как бы это сказать светлее… окончательной и бесповоротной…
– «Увы, не греем и не светим, но мы работаем над этим», – говорите вы. Мы – это кто? Вы прикалываетесь или действительно надеетесь, что кто-нибудь двинется в этом направлении?
– Мы – это всего лишь я, простодушный поэт Вл. В., который именно в этой книге не стесняется выглядеть и чуть пафосным, и наивным, в чем есть своя мудрость (доказано не мной) и некий замысел (какой – не скажу). И даже надежда. Что кто-нибудь да двинется. О, послушайте, какую строчку наивную, зато красивую я недавно записал: «Стереть с лица Земли хотя бы слезы…»
– Скажите, кризис как-то поломал вашу жизнь? Как вы его обходите?
– Ну, что ломало или созидало мою жизнь – вопрос большой и почти философский. Вы меня на графоманию подвигли: «Я кризиса не обхожу / – я в нем купаюсь. / Я коротко скажу: / пашу. Без пауз. / Ну и семейство содержу». А в подтверждение обвинений в излишней краткости поделюсь личным слоганом: «Делай, что должен и – будь…»
– Афоризмы и цитаты Вишневского давно стали частью русской разговорной речи. Чьи цитаты, кроме собственных, вам дороги?
– О, я умею и люблю цитировать чужое, всегда уважительно ссылаясь на первоисточник (в отличие от некоторых совсем классиков). И одностишия пародистов-последователей, стихи и молодых поэтов (пробейте, например, это имя – Яна Акулинина и ее «Я подошел к этой девочке с бантом…»), и русских поэтов (даже программу как чтец готовлю), и недавно ушедших – например, Александра Аронова. Миллионы могут знать его по песне «Если у вас нет собаки», а у него ведь немало лирических шедевров. Но, отвечая вам, я процитирую хотя бы это, из программного: «Если над обрывом я рисую / пропасть, подступившую, как весть, / это значит – там, где я рискую, / место для мольберта все же есть…»
– В связи с изданием книги вы открыли серию мастер-классов по оптимизации и дебанализации. Это смешно или все-таки грустно?
– «Курсанты» полагают, что прежде всего небесполезно, тем более что все происходит в игровой интерактивной форме. Когда я учу их органично произносить «ненапрасные слова» – караоке по-вишневски, я и сам от этого процесса «драйф» испытываю. Все «как в жизни» – и грустно, и смешно. А мастер-классы я проводил и до книги – она, собственно, и на них складывалась. Но теперь, слава богу, есть и живет своей жизнью.
– Ваше же: «И поезд мне был с ночевой, / вагон надлежащего класса. / И снилось мне все, от чего / в России нельзя зарекаться…» Так от чего в России нельзя зарекаться?
– Да все от того же! Как и от «зимы в начале мая». Сума и тюрьма – базовые для нас понятия. А когда-то я еще не удержался записать: «От сдачи посуды на старости лет – о, не зарекайся, российский поэт!..» И даже от хорошего в России нельзя зарекаться!
– Как не навредить словами?
– А их надобно выбирать (про самоцензуру этики и вкуса – считайте, я не говорил, это по УМолчанию). Выбор слова и слов, которые позволяют соблюсти достоинство, а также идеально точно «изречь» твою мысль (которая не обязательно «есть ложь»), считаю нашим если не последним, то реальным правом выбора. И наш современный – своевременный! – русский язык дает такую возможность. Да, он – «великий, могучий, правдивый и свободный» – все помнят по школе эти слова Тургенева. Но ведь далее у классика следует: «Не будь тебя – как не впасть в отчаяние при виде всего, что совершается дома?» Так что я по жизни… Ну, словом, мне поздно быть пессимистом.
– Больше десяти лет вы отдали кинематографу. Более 20 фильмов. Были и главные роли в картинах «Бомба для невесты», «Секрет фараона», «Love – Сервис»… Снимались у Хотиненко. В сериале «Москва. Три вокзала» сыграли отчасти самого себя – поэта Яблокова. Что дал вам весь этот опыт?
– Ну, я-то не обольщаюсь насчет своих киновозможностей. Просто кино для меня это и салют детским еще мечтам, и реализация некоего потенциала, а главное – великая отдушина: люблю пожить два-три дня в условиях съемки, питаясь «кинокормом» или в перерывах работая над стихами, а то и кемаря в гриме. А потом – раз-два и – «Стоп, спасибо, снято!». Тем с большим желанием возвращаюсь к своим кабинетным занятиям литератора. Продюсеры всегда разрешают мне улучшить слова моей роли (да и переписать). Жду выхода на Первом канале фильмов «Всем скорбящим – радость» и «Бульварное кольцо». А также новых предложений. Тем более что у меня всегда в загашнике есть две-три компакт-идеи, способные оживить любой кинопроект. Словом, киноопыт для меня – это больше, чем просто «Могу и это…»
– Кино, телевидение, концертная деятельность и, конечно же, литературный труд – не слишком тяжелое бремя?
– А мне естественней и даже легче заниматься сразу несколькими делами/видами деятельности. Когда всегда что-то предстоит. И есть куда сбежать и куда вернуться. Снимаясь, я знаю, что вскоре нырну в беспорядок своего кабинета, где буду лудить книгу. Откуда радостно вырвусь на сцену, выпущу пар в виде стихов (своих!) и сорву аплодисменты, получив энергию. И за всю эту труднорадостную движуху я готов платить и плачу свой «налог с удач».
– Вас – всерьез и не очень – называют «живым классиком». Вот и диссертацию по особенностям «идиостиля» В.В. уже защитили. И стихи ваши вошли в престижные антологии – и российской лирики, и сатиры и юмора России ХХ века… Кем вы сами себя ощущаете?
– Я – поэт. Да, среднего дарования, но поэт, «я это знаю, знаю». Я неплохой сатирик и юморист (слова этого не люблю, но оно хорошее), способный сегодня – пока! – иметь успех у российской публики. Я – нормальный шоумен, недовостребованный по затянувшемуся недоразумению, для кого еще не найден формат. Я – сносный чтец-декламатор, с удовольствием и трепетом записывающий чужие стихи и прозу в форме аудиокниг. Я – почти профессиональный уже киноактер со своим потенциалом, который уж и не знаю, дадут ли реализовать. Но прежде всего я – ли-те-ра-тор, считающий удачей, что в его жилах течет именно русская речь. Впрочем, я про себя уже все сказал:
«С божьим даром себя не смешиваю,
уж не cтать мнебожителем новым,
не пророк я, но и не посмешище, –
все, я выдохнул – я просто менеджер
по работе со Словом».
Дина Радбель
Источник: newizv.ru