Франция традиционно считалась страной, гостеприимной к мигрантам в том случае, если они хотели интегрироваться, работать и жить по правилам своей новой родины. Но если сто лет назад Франция принимала русских белоэмигрантов, то сейчас – практически исключительно людей из Африки и Азии. Многие из них, впрочем, считают Францию временным местом пребывания, мечтая перебраться в Великобританию, которую почему-то считают если не раем на земле, то весьма удачной его репликой.
Портовый городок Кале на севере Франции ближе всего расположен к берегам Альбиона. Тысячи автомобилей ежедневно ездят туда и обратно, используя паромное сообщение или знаменитый туннель под Ла-Маншем. По туннелю же передвигаются и поезда. Все эти средства используются нелегалами, но благодаря усиливающимся мерам безопасности перебраться в Англию становится всё сложнее. Мигранты концентрируются в палаточных городках, находящихся в Кале или его окрестностях, создавая странную ситуацию «города в городе», где действуют свои законы и порядки.
Порт Кале
О ситуации в Кале и об иммиграционном кризисе во Франции корреспондент Федерального агентства новостей побеседовал с французским журналистом и общественным деятелем, белоэмигрантом в третьем поколении Дмитрием де Кошко.
– Дмитрий Борисович, что говорят в СМИ и в обществе об этой проблематике?
– В печати в отношении этой темы мы видим двойные стандарты. В основном мигрантов жалеют, говорят об их трудностях и упрекают правительство в том, что оно им не помогает. Обычных людей, конечно, эта тема серьёзно заботит. Они считают, что невозможно такое количество мигрантов поселять во Франции, особенно в нынешних обстоятельствах.
– Многие хотят в Англию.
– Да, есть даже широко распространённое мнение, что раз все мигранты хотят в Англию, то давайте их туда и пустим, зачем ставить им преграды в Кале или где-то ещё? А ведь у нас на носу региональные выборы. Поэтому кандидаты, в том числе от больших партий, должны быть осторожны в своих высказываниях поддержки мигрантов – иначе могут потерять голоса. С одной стороны, политкорректная пресса их жалеет, указывая на их трагическое положение, с другой стороны, общество и кандидаты настроены совершенно иначе.
Север Франции приходит в упадок
Здесь ещё важна региональная специфика. Кале – это северный регион, очень бедный в сравнении с остальной Францией. В прошлом в регионе было много швейных фабрик, больших текстильных мастерских. Сейчас они все разорились, во многом из-за китайской конкуренции. Здесь же добывали металлические руды, которые затем через порты поставляли в другие части страны и за рубеж. Этого сейчас тоже нет. Северный регион демонстрирует деиндустриализацию Франции, здесь очень высокая безработица среди местного населения. Поэтому понятно, как местные смотрят на идею помогать ещё и мигрантам.
– А раздаются ли голоса вроде мальчика из сказки про голого короля, что те страны, из которых едут мигранты, располагаются очень далеко от Франции и Англии? Вообще говоря, там гораздо ближе есть страны с похожей культурой, языком, вполне мирные. Так зачем ехать через полмира, подвергая смертельной опасности себя и своих детей, перебираясь через Средиземноморье, а затем – через канал в Англию?
– Надо понимать, что кризис в Кале начался не в этом году и не в прошлом, он длится уже 15-20 лет. В 2005 году там закрыли прошлый центр для приёма беженцев, потом устроили палаточный городок, называемый «Джунгли», который разогнали. Затем появились «Новые Джунгли». И теперь правительство решило построить новый лагерь – такой же, как и был десять лет назад. Зачем тогда было сносить старый? Это просто абсурд!
«Джунгли» Кале
Сейчас идёт поток через Средиземное море. Еженедельно тысячи и тысячи иммигрантов попадают в Грецию, Испанию, Италию, оттуда – во Францию, потому что здесь можно устроиться и получать хорошую социальную помощь. Конечно, такое положение дел вызывает недовольство населения, особенно в таких бедных регионах, как север Франции. Здесь всегда были очень сильны социалисты, теперь же всё больше людей из традиционно «левых» регионов переходит в «Национальный фронт». Сама Марин Ле Пен, лидер «Национального фронта» будет здесь кандидатом на предстоящих выборах.
Что касается Вашего вопроса, то да, высказывается такое мнение, которое называют неполиткорректным, что неплохо бы всех этих иммигрантов из Ливии, Судана и других стран, преимущественно мусульманских – причём среди этих людей есть и актуальные или потенциальные террористы (с Эфиопией другая ситуация, они христиане), – направлять в Саудовскую Аравию и богатые страны Персидского залива. Во-первых, эти страны близки им культурно. Во-вторых, они очень богатые, богаче той же северной Франции. Но эти мысли, иногда проскальзывающие, считаются выходящими за рамки политкорректности. Чаще, конечно, такие идеи высказываются в Интернете как наиболее свободном поле или на радио, когда идёт прямой эфир, который нельзя отцензурировать.
Действительно, если они хотят в Англию, то почему бы их туда не пустить? А сейчас же охраной границ Англии фактически занимается французская полиция, которой нужно постоянно отгонять их от грузовиков или заезжающих в туннель поездов. Несколько дней назад только за одну ночь остановили семьсот человек. Только вдумайтесь! И что с ними делают? Их просто выводят с территории тоннеля…
– И следующей ночью они попытаются снова.
– Именно! Это же бессмыслица! Кстати, об этом недавно говорил даже кандидат от партии Николя Саркози. Да и население в том регионе так думает. Если раньше иммигранты пытались проникнуть на паромы и грузовики, которые на них ехали, то сейчас это стало труднее, порт огородили. Поэтому они стараются использовать те грузовики, которые едут на поездах. Причём если вблизи въезда в туннель это сделать тоже проблематично, там много полиции, то мигранты стараются запрыгнуть в фуры за несколько километров от Кале. А ведь там скоростные магистрали – то есть, появляется угроза и для мигрантов, и для других участников движения, и для водителей.
– Как тогда решить проблему?
– Министр внутренних дел Бернар Казнев недавно предложил дать всем этим иммигрантам из Кале политическое убежище во Франции. Но, во-первых, это будет в подавляющем большинстве случаев экономическое, а не политическое убежище. Во-вторых, это будет ужасно непопулярно. Впрочем, те, кто долгое время не может попасть в Англию, и так подают на убежище во Франции. Что, конечно, сердит общественное мнение, потому что речь ведь, опять же, идет, прежде всего, о социальной помощи со стороны государства, то есть – французских налогоплательщиков.
– Здесь ещё появляется проблема интеграции в общество.
– До недавнего времени во Франции доминирующей была республиканская идея лаицизма (французское движение за устранение влияния религии на общественные институты – прим. ФАН), светскости образования, что давало людям возможность не зависеть от общины, от идеологии и религии, в которой они родились. Для этого необходимо, чтобы школа была бесплатная, качественная и общедоступная. Сейчас это важнейшее звено интеграции выпадает. Школа больше не способствует интеграции людей разных национальностей и культур, которые приезжают во Францию.
В своё время традиционная французская школа очень помогла нам, людям из среды Белой эмиграции. Мы, правда, имели и определённую культуру, образование и, главное, желание учиться. И я очень благодарен Франции, что она нам дала такую возможность – получить бесплатное образование хорошего качества. В Америке мы, наверное, не смогли бы этого сделать. Только если бы стали чемпионами в баскетболе и получили стипендию на образование.
Улица Московская — наследие русской эмиграции
Традиционный принцип интеграции, лаицизма и равенства прав во Франции – всё это страдает, в частности, из-за геттоизации страны. Есть кварталы и целые районы, где живут только иммигранты, где катастрофически падает уровень образования. Плюс – нажим со стороны исламистов, которые хотят заставить девушек ходить в паранджах или запретить свинину в столовых. И совершенно неясно, что эта неинтегрируемость даст в долгосрочной перспективе.
Таким образом, иммиграция создаёт новый кризис, это очень чувствительная тема во французском обществе. И американцы на этом играют, поощряя исламистские и полуисламистские организации, а также радикальные организации, выступающие против французского правительства, против полиции, за иммиграцию, за исламизацию. Более того, руководители этих организаций открыто стажируются в США. Во время Рамадана посол США бывает на разных ифтарах (разговение, вечерний приём пищи во время месяца Рамадан – прим. ФАН) в пригородах больших французских городов. Выглядит странно, не правда ли?
– Такая симпатия Америки к европейскому исламу более чем странна.
– И ведь это не мусульманская страна. Я бы понял, если бы ифтары посещал посол Саудовской Аравии. Он, впрочем, не стал бы посещать ифтары с бедняками в пригородах. Вот такие вот парадоксы.
Станислав Бышок
Источник: riafan.ru