Обратимся к плану мероприятий Правительства России по сокращению объема парниковых выбросов к 2020 году. Как уже отмечалось, он базируется на президентском Указе от 30 сентября 2013 г. №752 «О сокращении выбросов парниковых газов» в 75% от 1990 года (в настоящее время мы имеем 68-70% уровня 1990 г., то есть сократились больше, чем того требует указ). И содержится в правительственном распоряжении от 2 апреля 2014 г. №504-р, в которое также внесены изменения, изложенные в другом таком распоряжении – от 6 мая 2015 г. №807-р. Из этих документов следует, что киотский «лохотрон» продолжается; останавливать его никто и не думает. Собственно, это мы выяснили уже в первой части, когда подробно разбирали эти и другие документы нашей исполнительной власти.
Итак, пункт 3-й означенного правительственного плана мероприятий. Звучит он так: «Рекомендовать органам исполнительной власти субъектов Российской Федерации осуществлять необходимые мероприятия по обеспечению к 2020 году сокращения объёма выбросов парниковых газов до уровня не более 75 процентов объёма указанных выбросов в 1990 году».
Почему применяется термин «рекомендовать», если имеется президентский указ? Зачем его дублировать распоряжением Кабмина, если его нужно просто исполнять?
В том-то и дело, что указ, как это мягче сказать, не вполне легитимный. Главу государства понять можно: в канун 19-й Конференции Сторон Рамочной конвенции ООН об изменении климата (РКИК) в Варшаве он формально отреагировал на международный скандал, связанный с выходом России из обязательств по Киотскому протоколу на 18-й такой конференции в Дохе (Катар). «Намерения» были продекларированы и правительству, видимо, поручили принять на себя обязательства по их выполнению. Но ввиду проблем с законодательным обеспечением сокращения выбросов (о чем мы опять-таки говорили в первой части), которое отсутствует, ничего не решает ни президентский указ, ни правительственное распоряжение.
Почему регулирование выбросов требует именно ЗАКОНОДАТЕЛЬНОГО обеспечения? Потому, что эти ограничения устанавливались в свое время именно федеральными законами:
– от 4 ноября 1994 года №34-ФЗ «О ратификации рамочной Конвенции ООН об изменении климата»;
– от 4 ноября 2004 г. №128-ФЗ «О ратификации Киотского протокола к Рамочной Конвенции ООН об изменении климата».
Что мешает подготовить соответствующий законопроект?
И об этом мы уже говорили: если квоты нельзя продавать, но очень хочется, ибо на этом можно крепко нагреть руки, то – можно. Обозвав эти квоты «углеродными единицами» и задним числом подчистив в этих целях законодательство. Причем, можно при этом даже «подставить» президента, ибо указ не содержит (и не может содержать ввиду законодательной неопределенности) никаких мер контроли и/или ответственности. Возьмут – и не будут исполнять указ, сославшись на отсутствие закона. Похоже, в политическом смысле наш «знаменитый» либеральный «экономический блок» правительства и Центробанка на это и рассчитывал!
В майском (2015 г.) правительственном распоряжении исполнение ряда ключевых пунктов по сокращению выбросов из плана мероприятий апрельского (2014 г.) такого же распоряжения было отложено и перенесено на 2016-2017 годы. В том числе:
– разработка и сравнительная оценка сценариев регулирования объема выбросов парниковых газов на период до 2020 года и на перспективу до 2030 года с учётом показателей сокращения объёма выбросов парниковых газов в различных секторах экономики… (п. 15);
– разработка концепции и плана действий по сокращению объёма выбросов парниковых газов в Российской Федерации на период до 2020 года и на перспективу до 2030 года… (п. 16).
Такой перенос сроков дает основание утверждать, что в сентябре на Всемирном саммите в Нью-Йорке, и в декабре в Париже наша страна будет вести переговоры в отсутствии «концепции и плана действий по сокращению объёма выбросов парниковых газов в Российской Федерации на период до 2020 года и на перспективу до 2030 года». То есть в отсутствии национальной системы регулирования выбросов парниковых газов. Как вести международные переговоры, в отсутствие фундамента национальных приоритетов и интересов российской экономики, промышленности и энергетики?… Нам не привыкать: в очередной раз прыгнем в бассейн, а воду нальём потом!
Идем далее. Пункт 14-й: «Разработка предложений по организации взаимодействия в области низкоуглеродного развития с системами регулирования объёма выбросов парниковых газов с другими странами, а также с международными финансовыми организациями». Распоряжением от 6 мая 2015 г. №807-р этот срок с сентября 2015 года перенесён ровно на год – на сентябрь 2016 года. Но планом правительства России даже к этому времени все равно не предусматривается создания национальной системы регулирования объёма выбросов парниковых газов. Рассматривать организацию взаимодействия в вопросах низкоуглеродного развития с другими странами в 2015-2016 годах, не имея своей подобной национальной системы, прообраз которой предполагается создать только к сентябрю 2017 года, – это что такое? Как это называется? Помните вопрос, оставшийся у нас в уме с первой части: «Это глупость или предательство?».
Очевидно ведь, что это в корне противоречит национальным интересам и приоритетам развития России.
Более того. Сроки выполнения пункта 14-го опережают другие пункты плана российского правительства. А вот это уже можно признать (умышленным?) формированием условий для внешнего управления процессом создания в стране национальной системы регулирования выбросов парниковых газов. Страны Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) и развивающиеся страны, формируя положения международного соглашения, исходят из своих национальных экономических интересов. А мы? В чем, например, видят приоритеты России в нашем правительстве?
Казахстан, один из участников Таможенного союза, в течение 2009-2011 годов создал у себя систему регулирования выбросов парниковых газов с применением механизма квотирования. Такой же, как в странах Европейского союза: практически скопировал нормы Европейского союза при посредничестве упоминавшегося Бюро Веритас. За созданием этой системы в Казахстане стоит Энтони Блэр, экс-премьер Великобритании и… советник Президента Казахстана Нурсултана Назарбаева. До этого Блэр вот так же «советовал» лидеру Ливийской революции Муамару Каддафи… Конечно, это дело Нурсултана Абишевича, кого назначать в советники. Но при этом вот такая информация: «Казахстанские энергетики выступают против того, как в стране реализуется Киотский протокол, обязывающий сократить выбросы парникового газа в атмосферу. Эту систему специалисты называют неэффективной, мотивируют это тем, что квотирование выбросов в стране превратили в бизнес. Эксперты уверены, что принятая мера оказывает лишь поверхностный эффект, потому как торговля квотами никак не обеспечивает снижение выбросов парникового газа» .
И Блэр прекрасно знает провалы и недостатки и процесса создания, и самой системы регулирования выбросов и в Британии, и в целом по ЕС. Однако внедряет эту систему в Казахстане. Для чего? Чтобы эти провалы появились и в странах Таможенного союза?
Систему регулирования выбросов парниковых газов для Туманного Альбиона во времена премьерства Блэра разрабатывала американская компания с характерным названием СО2е.сом. Автор этих строк в конце 2000-го – начале 2001 годов провёл ряд встреч с представителями этой компании в Москве и Нью-Йорке. Обсуждались возможные механизмы и инструменты регулирования парниковых газов в национальных системах. На этих встречах обращалось внимание на серьёзные недостатки систем торговли квотами на выбросы парниковых газов. Но впоследствии эту систему внедрили и в Британии, и в странах ЕС, получив все «узкие места» и недостатки, которые в ней содержались. Одно отрадно, что эти провалы выявили пресловутый «лохотрон» – фактическую профанацию всего киотского процесса в целом.
Возникает главный вопрос. Каким образом и по каким критериям, исходя из содержания и сроков пунктов плана Правительства России, в создании национальной системы регулирования выбросов и поглощения парниковых газов будут устанавливаться наши национальные приоритеты? От чего будут зависеть соответствующие решения? От интересов страны или от присно памятной «коррупционной составляющей», при которой, как говорил один известный журналист «лихих» 90-х годов, «процент отката важнее учетной ставки»?
За ратификацию Киотского протокола России выделили 11 млн долларов, а упущенная выгода составила минимум 140 млрд долларов. В первом периоде Киото наша страна получила 1,5 млрд долларов; «прихватизированная» же упущенная выгода составила свыше 600 млрд долларов. Понятен интерес тех, кто «пилил» эти миллионы и миллиарды, только вот где в этих приоритетах интересы российской экономики: Российского государства?..
Подтверждает возникающие вопросы и Распоряжение Министра природных ресурсов и экологии России (МПР) от 15 апреля 2015 г. №15-Р, а также Концепция формирования системы мониторинга, отчётности и проверки объёма выбросов парниковых газов в Российской Федерации, утверждённая распоряжением Правительства России от 22 апреля 2015 г. №716-р. Они не предусматривают инвентаризацию поглотителей парниковых газов – лесных, сельскохозяйственных и других территорий нашей страны, а также деятельности по поглощению парниковых газов. Подобное игнорирование поглотительного ресурса российских территорий по предварительной оценке обходится потерями в астрономических масштабах – свыше 14 трлн рублей в год! И понятно, что это:
– дискриминирует Россиию по сравнению с другими странами-участницами Рамочной конвенции ООН об изменении климата и Киотского протокола;
– фактически саботирует неоднократные заявления и указания Владимира Путина, который ещё в 2009 году, перед 15-й Конференцией Сторон РКИК в Копенгагене, говорил о необходимости учёта поглотительного ресурса лесов в новом международном соглашении в замену Киотского протокола.
Безосновательно и безответственно требовать учёта поглотительного ресурса лесов в международном соглашении, если этот учёт отсутствует на национальном уровне…
СПРАВКА:
На прошедшем 23 июня форуме, организованном партией «Зеленые», советник президента Сибирской угольной энергетической компании (СУЭК) Михаил Довгялло абсолютно обоснованно поднял вопрос об отсутствии в предложенной МПР методологии учета порядка исчисления поглотительного ресурса (объёмов абсорбции). Подобное разделение учёта предполагается также и в первой резолюцией данной конференции партии «Зеленые».
Но позвольте: с одной стороны, поднимается эта важная, значимая для государства, тема. А с другой? Та же СУЭК совсем недавно, буквально «вчера», участвовала в реализации присно памятных проектов совместного осуществления (ПСО) в рамках 6-й статьи Киотского протокола. Причем, по той самой методологии, которая их не устраивает. Как так? «Пили ели веселились, посчитали – прослезились…?».
И вообще, с какой целью осуществляются попытки разделения учёта объёмов выбросов и объёмов поглощения парниковых газов? В той же Великобритании существуют добровольные программы: «Купил автомобиль – посади дерево». То есть, если ты наращиваешь выбросы, то ты их можешь компенсировать ростом поглощения парниковых газов.
Методические рекомендации по учёту выбросов парниковых газов, утверждённые упомянутым распоряжением МПР от 15 апреля 2015 г. №15-Р практически в представленном виде – не что иное, как адаптированная методология Межправительственной группы экспертов по изменению климата (МГЭИК). Для субъектов хозяйственной деятельности они слишком сложны и достаточно затратны по трудоёмкости исполнения. Для стран эти рекомендации МГЭИК необъективны в принципе, особенно в оценке поглотительного ресурса территорий лесов, лесопереработки, экспорта древесины и электроэнергии. Именно за эту необъективность, сведенную в нашумевший фильм «Неприятная правда», эксперты МГЭИК во главе с Альбертом Гором и получили в свое время Нобелевскую премию…
Кроме того, рекомендации МГЭИК крайне сложны для применения их на национальном уровне для субъектов хозяйственной деятельности, предприятий промышленности. И потребуют значительных затрат на их исполнение и мониторинг в дополнение к существующей отчётности по выбросам вредных газов и веществ.
В интересах экономики России и её субъектов необходимо вместо методологии МГЭИК разработать свою научно-обоснованную и объективную методологию учёта, исключающую шельмования, рекомендованные МГЭИК. Для российских компаний и предприятий целесообразно и логично упростить методологию и объединить с системой отчётности по выбросам вредных веществ.
И, казалось бы, все ясно. Тем не менее:
Во-первых, следует заявление представителя «профсоюза олигархов» – Российского союза промышленников и предпринимателей (РСПП) – о том, что СО2 (углекислота) не является вредной. Это не что иное, как тиражируемая уже более 20-ти лет «фенечка» основателей РКИК и Киотского протокола. Цель – выделить борьбу с парниковыми газами в отдельное направление природоохранной деятельности. Кроме того, для оценки выбросов углекислоты имеется и такой показатель, как ПДК в воздухе «рабочей зоны», как, собственно, и для всех вредных веществ .
Разве этого мало, чтобы придумывать, высасывая из пальца еще что-нибудь «эдакое»?
Во-вторых, вместо разработки национальной, научно-обоснованной и объективной, методологии рассматриваются вопросы адаптации методологии МГЭИК для субъектов и предприятий России. То есть методологическое шельмование на уровне стран МПР внедряет для наших компаний и предприятий – субъектов экономики. Иначе для чего их обманным путем втягивают в очередную «серую» схему «налога на углерод»? Об это чуть ниже.
Итак, вывод из этого анализа простой. Реализация пунктов 2-го, 12-го и 13-го в отсутствии результатов по пунктам 15-му, 16-му и 17-му плана мероприятий Правительства России, утверждённого распоряжением от 6 мая 2015 г. № 807-р, преждевременна. Кроме того, она создаёт предпосылки внешнего управления процессом разработки национальной системы, методологии, механизмов и инструментов её управления в интересах других стран. Это – прямая угроза экономической и, следовательно, национальной безопасности страны, ибо чревато подрывом как отдельных предприятий и компаний, так и экономики в целом. То есть, как и ранее содержание правительственного плана показывает, что борьба ведётся не за национальные интересы и приоритеты России. А «как всегда» – за то, кто будет управлять финансовыми потоками скрытой продажи национальных интересов и ресурсов России в международной «климатической» политике. А иначе как ещё можно объяснить отсутствие национальной системы и соответствующего закона, который изменил бы движение России на заклание «за морковкой у носа осла»?
СПРАВКА:
Разговор о том, как именно киотские «лохотронщики» управляют экономикой России, мы продолжим на приведенном в первой части статьи кадровом примере – как Эльвира Набиуллина из Министерства экономического развития и торговли (МЭРТ) и Ксения Юдаева из «Сбербанка», занимавшегося операциями по продаже российских квот, соединились в Центробанке.
И вот уже Олег Плужников, последователь Набиуллиной, также чиновник нынешнего Министерства экономического развития (МЭР), координировавший в прошедшие годы «сливную» политику России в рамках Киотского протокола, пересаживается в новое кресло. И становится ответственным за климатическое направление в рамках некоммерческого партнёрства «Круглый стол промышленников по сотрудничеству с ЕС».
В целом можно было бы отнестись к происходящему «как всегда», особенно учитывая тот факт, что наша экономика упав на дно в середине 90-х годов, никак оторваться от него не может. Видимо в этом и заключена забота некоторых в нашей исполнительной власти о стабильности? В смысле незыблемости позиций, должностей и возможностей тех, кто нашей экономикой управляет. Именно этим можно объяснить прозвучавшее на конференции партии «Зелёные» мнение представителя РСПП о том, что цифра снижения выбросов в России могла бы быть и более 25%. Представляется, что, наверное, в РСПП прекрасно знают, что развивать производство в России никто и не собирается? А это означает, что даже без каких-либо регулирующих механизмов объёмы выбросов парниковых газов в России не вырастут. И вытекающий логичный вывод, что национальная система регулирования выбросов парниковых газов не нужна, и незачем на неё тратиться.
Но накануне конференции «Зелёных» в газете «Коммерсант» появилась статья её петербургской корреспондентки Ангелины Давыдовой «Деньги на выброс. Что ожидает “грязную” промышленность после введения цены на углерод?» .
Теперь обещанное об «углеродном налоге» – почему эта схема – «серая».
Прежде всего, подчеркнем: «налог на углерод» – не что иное, как механизм очередного воровства поглотительного ресурса России.
Создание в России национальной системы регулирования выбросов и поглощения парниковых газов, как и в других странах, достаточно сложная и затратная проблема. Но за 23 года, прошедших после знаменитой Конференции по окружающей среде и развитию в Рио-де-Жанейро (она же Рио-92) и появления климатической Рамочной конвенции РКИК, вполне можно было удосужиться её создать. Хотя бы за часть тех 1,5 млрд долларов, полученных компаниями России по упомянутой, такой же «серой», схеме в рамках 6-й статьи Киотского протокола. Не говоря уже о том, сколько наши корпорации «попилили» по механизмам той же 6-й, а также 12-й статьи, реализуя свои проекты в других странах.
Но главная проблема заключается в том, какая система и какие механизмы и инструменты регулирования целесообразны для применения в национальной системе регулирования выбросов и поглощения парниковых газов в России.
Прежде всего, нам не подходит система прямого налогообложения выбросов парниковых газов, как это было введено, например, в Швеции в начале 2000 годов. У нас и без него бизнес перегружен налогами и их администрированием, это касается и выбросов вредных веществ. Также не подходит нам и система стимулирования возобновляемых источников энергии за счёт увеличения тарифов в централизованных системах электроэнергетики, как это сделано в Германии. Тарифы в электроэнергетике у нас уже заоблачные по отношению к возможностям потребителей.
Квотирование выбросов, которое введено в системе регулирования прав на выбросы парниковых газов в странах Европейского союза в целях ограничения выбросов, для России также нецелесообразно. Стратегически такая система нацелена на ограничение производства и потребления углеводородов, и, следовательно, на вывод производства, особенно «углеродоёмкого», в другие страны. А у нас другая, противоположная проблема: как с сырьевой экономики перейти на инновационную экономику производства.
Кроме того, в странах ОЭСР объёмы выбросов парниковых газов в несколько раз превышают объёмы их поглощения. Фактически они являются загрязнителями атмосферы других стран, чем нарушают нормы международного права. И для того чтобы привести соотношение своих выбросов и поглощения хотя бы к нулевому балансу, без системы квотирования им не обойтись. Мало того, и Киотский протокол, и новое международное климатическое соглашение, которое собираются заключить в декабре 2015 года в Париже, им нужно, чтобы заблокировать возможные претензии за загрязнение атмосферы других стран, если такового соглашения достигнуто не будет.
В США думают, что обманули всех, разогнав «поезд» Киотского протокола, направив его в тупик и соскочив с подножки. Но с одной стороны, в результате от США и других стран Россия может обоснованно требовать компенсации за загрязнение своей атмосферы их выбросами парниковых газов. С другой же стороны, при «естественном» отсутствии желания Америки и других стран платить подобные компенсации, можно их компенсировать введением таможенного регулирования и ограничений на импорт товаров и продукции из этих стран. Этот механизм впервые озвучил Жак Ширак на следующем за Рио-92 Всемирном саммите ООН по устойчивому развитию в Йоханнесбурге (2002 г.). Затем этот подход продублировал и Николя Саркози в своей президентской компании в 2007 году. Подобные предложения звучали от французских президентом для того, чтобы принудить США ратифицировать Киотский протокол. Но принципы Конференции Рио, изложенные в Рио-де-Жанейрской декларации 1992 года (Декларации Рио) позволяют России реализовать подобный подход и за рамками Киотского протокола, а также в новом «климатическом» соглашении или даже без него…
Представляется, что именно от подобных действий нас уже в статье «Деньги на выброс» начинают «оберегать» различными страшилками, что ожидает якобы «грязную» промышленность России после введения цены на углерод, как свершившийся факт.
И кто пугает и убеждает? Да все те же, кто активно лоббировал ратификацию нашей страной Киотского протокола.
В этой связи познавательны статьи все той же Ангелины Давыдовой «Россию признали экологической передовой» и «Регионы меняют природу на инвестиции».
В них признается мировое лидерство России по емкости поглощения парниковых выбросов. Но при этом, без ложки шельмования «зелёные» обойтись ну никак не могут. «Если бы каждый жил, как средний москвич, то нам понадобилось бы почти 3,4 планеты вместо одной»,— говорят в «WWF Россия» (WWF – World Wildlife Foundation, Всемирный фонд дикой природы – «зелёная» международная НКО с центром в Британии; куратором её является супруг королевы принц Филипп).
Хорош подход, правда? «Если бы да кабы» каждый москвич жил под пальмой на берегу Индийского океана, да ходил бы в набедренной повязке? «Кабы не было зимы, а все время лето, – / Мы б не знали кутерьмы новогодней этой!», – пели герои советской мультипликационной классики из Простоквашино, встречая у телевизора без звука маму, дошедшую до деревни на лыжах.
Но вернемся к «углеродному налогу». Началась активная международная компания формирования общественного мнения по введению такого международного налога в России. При том, что для нашей страны и особенно для её компаний, в условиях падения цен на углеводороды на мировых рынках, введение «углеродного налога» может привести к нулевой доходности экспорта углеводородов. А маржа от этого экспорта с введением «налога на углерод» переходит к странам-импортёрам. Об этом ещё несколько лет назад докладывалось в презентации на круглом столе, проводимом Фондом национальной энергетической безопасности (ФНЭБ), а также в предыдущей статье
Но обращает на себя внимание следующая информация из статьи «Деньги на выброс»: «Так, в сентябре прошлого года на климатическом саммите в Нью-Йорке, созванном по личной инициативе генсека ОНН Пан Ги Муна, Всемирный банк выступил с инициативой введения цены на углерод с целью стимулирования перехода на чистые низкоуглеродные технологии. Тогда его поддержали 73 национальных правительства (в том числе Россия)…
В целом эта инициатива Всемирного банка (ВБ) и Глобального экологического фонда (ГЭФ) не нова. Она гуляет с конца 90-х годов, сопровождаясь регулярными попытками создать при ВБ «Прототипный углеродный фонд». Но задача его наполнения финансами из бюджетов государств не вызывала энтузиазма ни у кого, в том числе и у России. На 17-й Конференции Сторон РКИК в 2011 году в Дурбане эту идею наконец реализовали, назвав детище «Зеленым климатическим фондом». Теперь страны ОЭСР решили наполнить его «налогом на углерод», взимаемым с экспортёров углеродоёмкой продукции. Ведь обещанные под создание этого фонда развивающимся странам 100 млрд. в год надо откуда то брать. Может, России сразу пошлину на экспорт углеводородов из госбюджета направить в «Зеленый климатический фонд» под управление «Всемирного банка»?.. А нашего чиновника посадить в кресло «свадебного генерала» этого фонда, как это уже стабильно практикуется?..
Для экономики России и её энергетической стратегии опасна не сама идея введения «налога на углерод», а методология его исчисления. И опять мы возвращаемся к методологии. В применение мер защиты от экологического протекционизма Россия отстала от стран ОЭСР на 15-20 лет. Ярким примером этого отставания явился Федеральный закон от 21 июля 2014 г. №219-ФЗ. Принятая в нем методология технологического нормирования вредных выбросов предприятий нарушает статью 42-ю Конституции России. Зато страны ОЭСР и особенно Европейского союза лоббировали принятие технологического нормирования в России более 15-ти лет. И им, разумеется, «пошли навстречу».
Подобное нормирование не по возможностям окружающей среды по нейтрализации ПДК на человека, а по возможности применения тех или иных «доступных» технологий (даже термин «наилучших» из закона убрали), открывает ворота для сброса в Россию старых и отработанных технологий стран ОЭСР. Самое интересное, что данный закон вовсю поддерживала КПРФ, ярая «защитница» прав граждан… (Вспоминается, что в 90-е гг. ее же депутаты двумя руками голосовали за ельцинскую «Стратегию перехода Российской Федерации к устойчивому развитию», которая сводилась к ядерному разоружению и превращению страны в «резерв устойчивости глобальной биосферы»).
В целом происходящее в России по излагаемой теме хорошо видно из дискуссии, которая состоялась 2011 году, на конференции в либеральном Институте современного развития (ИНСОР). Этот форуме смело можно назвать усилиями «лебедя, рака и щуки» по продвижению «российской климатической телеги без колёс».
ИЗ ИНФОРМАЦИОННЫХ СООБЩЕНИЙ:
МОСКВА, 21 апр. 2011 г. – РИА Новости. «Россия может создать свои собственные национальные рыночные механизмы торговли углеродными квотами и без нового международного климатического соглашения», – сказал советник президента РФ по вопросам изменения климата Александр Бедрицкий. …по его словам, механизмы торговли выбросами могут существовать и в отсутствии климатического соглашения. «Наша структура экономики и ее масштаб, киотский опыт позволят реализовывать национальный потенциал сокращения антропогенных выбросов и вне рамок международного соглашения», – сказал Бедрицкий. Он привел пример таких стран, как США, Канада и Австралия, где национальные системы торговли выбросами используются для повышения конкурентоспособности экономики. Советник Президента России по вопросам изменения климата также отметил, что «существует возможность создания регионального углеродного рынка в рамках Таможенного союза и Единого экономического пространства». Вместе с тем Бедрицкий подчеркнул, что национальные системы сокращения выбросов не должны влиять на другие страны. По его словам, директива Европейского союза, касающаяся сокращения выбросов на авиатранспорте, нарушает международное право, поскольку европейцы пытаются распространить ее действие и на другие государства».
«Олег Плужников (представитель МЭР. – Авт.) отметил, что существующая и разрабатываемая нормативная база по вопросам энергоэффективности и охраны окружающей среды может позволить решить эти вопросы без создания внутреннего углеродного рынка. «Есть мнение, что на самом деле России по большому счету это не нужно, и экологические вопросы и вопросы энергоэффективности мы решим легко без создания внутреннего рынка торговли”, – сказал он. По его мнению, пока не будут найдены ответы на эти вопросы, говорить о создании национальной системы торговли выбросами преждевременно. «На этот момент экономически более эффективного инструмента сокращения выбросов не придумано, но для того, чтобы это сделать, есть ряд серьезных вопросов, которые необходимо решить», – заключил Плужников.
Что здесь можно сказать?
Никому даже в голову не может прийти, чтобы торговать собственной валютой или товаром на международном рынке, не имея номинальной стоимости этой валюты или товара на внутреннем рынке. Но по мнению представителя МЭР, можно торговать правами на выбросы на международном рынке в рамках 6-й статьи Киотского протокола, не имея оценки этих прав на национальном рынке… Как вообще представители этого министерства могут рассматривать введение «налога на углерод», не имея оценки объёмов «углеродного» потенциала России?.. Иначе как коррупцией, с отмыванием стоимости российского ресурса за рубежом, в мутной воде международных климатических игр, это назвать, извините, читатель, не получается…
Продолжаем цитировать участников конференции:
«На сегодняшний день во внутреннюю систему торговли ЕС включено порядка 4 тыс. компаний из девяти секторов. Согласно директиве ЕС (2008/101/ЕС), вступившей в силу 2 февраля 2009 года, с 2012 года к ним будет присоединена авиация, в том числе все авиакомпании мира, которые выполняют полеты в страны-члены ЕС. Татьяна Авдеева из Дипломатической академии МИД РФ вчера назвала решение ЕС «первым примером климатического протекционизма». Впрочем, Олег Шаманов из МИДа подтвердил: «Решение ЕС не противоречит нормам международного права»…
Что здесь главное?
К мнению Олега Шаманова, который курирует эту тему в МИД, а ранее являлся чиновником ООН, можно только добавить, что торговля ПРАВАМИ на выбросы (принцип «плати и загрязняй») – это, по сути, торговля административными решениями. Она противоречит всем элементарным канонам по защите окружающей среды и человека, Уставу ООН и нормам международного права. Но российские чиновники из МИД этого «не ведают»… Мало того, советник Президента России заявляет о нарушении международного права, а представитель МИДа занимает прямо противоположную позицию.
Эта дискуссия, состоявшаяся, напомним, в 2011 году, примечательна тем, что именно участвовавшие в ней чиновники возглавляют российскую делегацию на международных климатических переговорах уже много лет…
Не от того ли и результаты этих переговоров для России такие плачевные?
Но главное вот в чем. Александр Бедрицкий, как видим, хорошо понимает, что «Россия может создать свои собственные национальные рыночные механизмы торговли углеродными квотами и без нового международного климатического соглашения». Но за прошедшие четыре года, как это произнесено, «воз и ныне там». Мало того, сегодня пока еще только обсуждается методологическое обеспечение этого процесса, которое должно было иметь место ещё 15 лет назад. И которое Бедрицкий, будучи руководителем Росгидромета, собственноручной подписью утверждал еще в 2006 году.
Представляется что, в очередной раз России в климатических переговорах уготовили спектакль полётов «фанеры над Парижем» с присуждением её делегации в Париже, как уже ранее неоднократно случалось, издевательской «премии» «Ископаемое дня». И не единожды. И не только «потому, что хочется им кушать», но и по нашей собственной вине. Ибо критикуя, – предлагай! И будет тебе счастье.
В 2010 году был разработан проект «Создание экономических условий для устойчивого развития “зелёной” экономики Российской Федерации». В нем предусмотрено методологическое обеспечение, защищающее экономику России и её корпорации и предприятия от экологического протекционизма других стран с учётом природно-ресурсного потенциала России. Проект также позволяет ликвидировать не только многолетнее отставание России в использовании методологий для такой защиты своей экономики, но и позволяет научно обоснованно регулировать импорт из других стран, не нарушая правил ВТО, с возможностью пополнения бюджета России на десятки и сотни млрд. руб.
Рабочее название проекта – «Повышение энергетической и экологической эффективности экономики Российской Федерации, с применением механизмов стимулирования ресурсоэнергосбережения и сокращения антропогенного воздействия в хозяйственной деятельности и сфере потребления». Именно под этим названием он в 2010 году был отмечен дипломом за третье место на Всероссийском конкурсе инвестиционных проектов, который проводится Сенаторским клубом Совета Федерации.
Пару слов по существу.
Расчётная экономическая эффективность этого проекта составляет 5-6 рублей доходов бюджета на один вложенный рубль и позволяет увеличить доходную часть федерального бюджета на несколько сотен миллиардов рублей в год, с окупаемостью в течении года. Разработанный в рамках проекта законопроект прямого действия и применённые в нем механизмы и инструменты регулирования использования экологических ресурсов России позволяет значительно повысить капитализацию российских регионов и компаний. И главное, привлечь многомиллиардные внебюджетные внутренние и внешние инвестиции, обеспечивающие процессы экономически эффективного инновационного развития экономики России. А заодно сделать её одной из мировых экологических лидеров.
Управление проектом предусмотрено «Госкорпорацией по управлению экологическими ресурсами России», в форме ОАО с контрольным пакетом у государства и предусматривает реализацию схем государственно-частного партнерства (ГЧП). То есть в этой своей части проект ни в коей мере не противоречит стратегии развития страны, заявленной президентом Владимиром Путиным.
Научное и технико-экономическое обоснование (ТЭО) проекта защищено диссертациями и патентами России, а ряд его механизмов и инструментов представляют собой самое настоящее «ноу-хау».
Тем не менее, несмотря на все эти очевидные преимущества, реализация этого проекта встретила упорное противодействие все тех же киотских идеологов и лоббистов. «Не мытьём, так катанием» они пытаются навязать России систему квотирования, как в странах Европейского союза, или систему международного налогообложения «налог на углерод», как в отдельно взятой Швеции. И потому чиновники из президентской администрации, не говоря уж про либеральное МЭР, отказываются даже рассматривать этот проект и предоставляемые им возможности. Причем, характерно, что «оправдательная отсылка» идет именно на инициативу стран ОЭСР о введении «налога на углерод».
Киотский «лохотрон» продолжается. Без конца и без краю. И именно «зелёное финансирование» из стран ОЭСР, в котором, как показано в этой статье, очень сильно заинтересованы многие, вполне конкретные чиновники, по-прежнему определяет политику. И проводится эта политика не в интересах ни экономики России, ни её субъектов, ни простых граждан. И резолюции партий, подобных «Зелёным», которые из кожи лезут вон, чтобы оправдать бездействие власти некоей якобы «общественной поддержкой», это только лишний раз ярко подчёркивают…
Найдется ли выход из этого «беличьего колеса» – увидим.
Виктор Потапов
Источник: iarex.ru