Последние недели все говорят о футболистах Кокорине и Мамаеве, прославившихся мордобоем в общественных местах. Они – герои нашего времени, хотя ничего возвышенного в их истории нет, сплошное издевательство над предназначением человека.
Каждое общество создает себе кумиров и героев. Вопрос в том, кого мы воздвигаем на пьедестал. В советскую эпоху был целый иконостас героев, с которых младое поколение могло делать жизнь: Папанин, Чкалов, Гагарин – и еще тысячи подобных имен.
Покорение просторов, которое вообще свойственно русскому человеку, в советский период достигло апогея. Крайний Север и ледоколы, целина и ударные комсомольские стройки, тайга и геологи, подземные шахты, авиация и воздушное пространство. И венец прорыва – космический старт, который поверг в изумление человечество.
Каждый юноша мог чувствовать себя капитаном дальнего плавания. Покорение непройденных просторов сопровождалось взлетом романтических настроений и было невозможно без эмоционального подъема, в котором нынешнее поколение близоруко обнаружит признаки мазохизма.
Самая популярная рубрика самой популярной газеты «Комсомольская правда» получила название повести беззаветного романтика Грина «Алые паруса». Гимном поколения была песня со словами «А я еду, а я еду за мечтами, За туманом и за запахом тайги». Однако поколение, которое презирало материальные ценности, удивительным образом создало тот материальный базис, который мы сегодня прожигаем. Пришедшее на смену поколение рационалистов оказалось бесплодным.
Интеллектуальный труд был более успешный, когда не отвлекали мысли о бренном. В культовом фильме 1960-х «Девять дней одного года» герой Смоктуновского уговаривает героя Баталова: «– Переходи ко мне. Мы получаем двенадцать квартир. – Зачем мне квартира?» Фигура ученого была одной из самых популярных в искусстве, а СССР широкой россыпью собирал Нобелевские премии, которые сегодня нам даже не снятся. И не случайно в ремейке фильма «Еще раз про любовь» ученого переделали в журналиста-международника.
А что же спортсмены? Конечно, спортивные победы тоже были важны и поднимали национальный дух. Однако в ту полузабытую эпоху ценились не столько победы, сколько достижение путем чрезвычайного усилия воли новых высот человеческого духа. Самый сильный человек планеты Юрий Власов перед его рекордом читал Хемингуэя и удивлялся, зачем в иностранной гостинице лежит Библия.
Мы сравнивали чемпиона по боксу Валерия Попенченко, защитившего диссертацию «Проблемы кондиционирования воздуха» и американца Сонни Листона, биография которого укладывалась в маршрут «улица-тюрьма-ринг». Только у нас Евгений Евтушенко мог сказать про хоккеиста Боброва «Гагарин шайбы на Руси»…
Конечно, уровень жизни чемпионов был выше, чем у рядового труженика, но социальная справедливость не попиралась, и астрономической разницы в доходах не было. Срывы случались, как в трагедии Эдуарда Стрельцова, но они были редкими, как природные катаклизмы. Общество требовало от спортсменов не столько мышечного совершенства, сколько внутренней гармонии.
Сейчас – иное. Контракт футболиста Кокорина, который за пределами своей страны никому не интересен – 20 миллионов рублей в месяц, не считая премиальных за победы. За какие подвиги? Для моряков, шахтеров, вымирающих геологов такие доходы – заоблачный мир, который не мог сочинить никакой Александр Грин. Наполняются карманы таких кокориных за счет безымянных налогоплательщиков, доходы которых падают уже пять лет кряду. Френсис Бэкон считал, что деньги – это помет дьявола. Если это так, то дебоширы-миллионеры провалились в ассенизационную яму.
Думаю, Нобелевские лауреаты Гейм и Новоселов не съехали бы на Запад, если бы дома им предложили хотя бы часть оклада футболистов. Но у нас другие приоритеты. Среди всех направлений деятельности, успехи в которых способствуют подъему национального престижа, в начале XXI столетия, в эпоху информационного взрыва и новой научно-технологической революции, мы выбрали самый архаичный, самый легкий, самый обманчивый путь – спорт.
Нам уже не нужны ни космос, ни наука. Образование мы собственными руками обрушили. Здравоохранение пало жертвой реформ. В экономике годами топчемся на месте, как сонный пассажир в переполненном трамвае.
Непомерное внимание к спорту превращается в вериги, которые не дают обществу двигаться вперед. Удивительно, что президент страны, которая декларирует приоритет закона, дает приветливую аудиенцию борцу смешанных единоборств Хабибу Нурмагомедову, которому грозит дисквалификация за хулиганскую выходку и избиение публики за пределами ринга. Но для государства важнее победа, чем закон и человеческое достоинство. Власть, кажется, свихнулась, поставив в центр своей политики не тех, кто больше дал обществу, а кто больше у него взял.
Фальшивая система ценностей привела к тому, что многие спортсмены понимают разговор только на языке денег. Контракт для этой публики важнее раскаяния, об этом свидетельствуют жалобные речи мордобойцев Кокорина и Мамаева, которые доносятся из узилища. Уверен, что наказание рублем для них было бы самой ошеломительной мерой воздействия и перевоспитания, если оно вообще еще возможно.
Мы забыли о полярнике Папанине и вместо него создали для себя новых героев. Иконостас всегда пишут люди. Кокорин и Мамаев – это пророческий ряд нового иконостаса, воплощение скольжения вниз. Они не имеют собственной субъектности, это пластилин и слепой материал наших действий.
Любопытно, что подруга Кокорина искренне считает его интеллигентным человеком. Выходит, мы построили такое общество, где нормой считается, что в девять утра непроспавшийся интеллигент бьет человека стулом по голове.
Бесследно ушли времена, когда Андрей Вознесенский мог написать: «Левый крайний, боже мой, ты играешь головой»…