Феодально-теократический Тибет был бесконечно далёк от того романтизированного Шангри-Ла, которым с энтузиазмом восхищаются прозелиты буддизма.
Меня иногда спрашивают: «А почему ты всё время проповедуешь Христианство? Чем, например, плох буддизм — древняя религия, у которой есть свои ценности, свои представления о прекрасном, свои легенды о Шамбале, и многое иное?.. Чем ты можешь обосновать преимущество Христианской этики перед буддийской? И если вдруг захочешь ответить — нельзя ли использовать при этом не только твои личные умозаключения, но и ссылочки на дополнительные источники информации?..» – пишет в ЖЖ популярный блогер Олег Боровских.
Отлично, драгоценные мои! Я вас услышал. И сегодня мы как раз поговорим о буддизме и о таком оплоте буддизма как Тибет.
При этом, не будет никаких моих личных умозаключений. Предлагаемая вашему вниманию публикация, позаимствована мной вот здесь. Я её только немножко подсократил и подкорректировал:
В 1959 году, произошла так называемая «оккупация» Тибета Китаем. Хотя на самом деле, Тибет задолго до того принадлежал Китаю и лишь на краткое время, воспользовавшись неурядицами (Гражданская война и война с Японией) отделился от Китая — который никогда не признавал законность этого отделения. Как только период хаоса и неразберихи в Китае закончился — Тибет был возвращён под юрисдикцию Пекина. Практически бескровно.
Но почему же высокогорная страна, в которой житель равнины задыхается даже без физических усилий, не смогла сопротивляться? Почему страна монастырей, не упёрлась в оборонительных сражениях за каждое ущелье? Почему веками строящиеся мощнейшие укрепления, не оказали никакого сопротивления, слабовооружённой и очень не сытой китайской армии?..
Да потому что защищать теократический режим, было некому.
Треть населения Тибета, в 1959 году составляли рабы. Треть – крепостные. Причём, и рабы и крепостные, были не картонными – а самыми что ни на есть настоящими.
Раб был имуществом. Скотиной. Раба можно и должно было истязать, унижать, морить голодом и пытками. Можно было искалечить – в Тибете ламы очень любили обереги из отрубленных человеческих рук, кистей и ступней. Носили на поясе. Некоторые экземпляры обвешивались человечиной в несколько слоев.
Крепостной не отличался в правовом статусе практически ничем. Его обязанность была одна – платить. Когда платить было нечем – его обращали в раба. Долги крепостного монастырю, индексировались – иногда под 50 – 80% годовых (наши банки громко сглатывают слюну и облизываются) и переносились на детей, внуков и правнуков. Должок по процентам, забирался человечиной – членов семьи обращали в монастырских рабов.
Тибетские ламы были теократическими правителями горной страны. В миллионном Тибете, 200 тысяч населения составляли монахи. Остальные – рабы и крепостные.
Монахи, кстати, тоже не были высшей кастой. Большинство было бесправно и находилось на положении практически тех же рабов. Каждый монастырь имел свой боевой отряд, задачей которого было поддерживать покорность подданных на монастырской земле.
Как вы понимаете, из карателя бойца не сделаешь – поэтому противостоять «оккупации» такая армия не могла даже теоретически.
Вот, собственно, здесь и кроется ответ – почему жители Тибета не встали грудью на защиту родной земли от кровавых оккупантов. Это была не их земля. Это была земля лам. Властителей, которые были так же бесконечно далеки от народа, как Будда был далёк от самих лам.
Ну а пропаганда – да, она нарисовала из Шамбалы райский уголок с благородными монахами, мудрыми правителями и бесконечно трудолюбивым верным народом, который поработили кровавые завоеватели из Китая…
Как-то зашла речь о Тибете времен правления Далай-ламы и кто-то удивился рассказу о том, что в 20-х годах прошлого века, пытаясь найти деньги на войнушку с соседями, духовный правитель Тибета ввёл налог на уши.
То есть, тот кто хотел, чтобы его уши остались на месте, должен был уплатить подать — иначе их отрубали (ну это в Европе назвали налогом. А в самом Тибете было гораздо проще — приезжает во двор отряд всадников и главный говорит: у тебя 10 членов семьи, включая грудного ребёнка. С каждого по 3 монеты за ухо! За кого не заплатишь, у того и отрежем!).
Слушатели воскликнули: «И это тот самый свободный Тибет, который угнетают китайцы?…»
Ну хорошо, давайте посмотрим на то, каким был Тибет до 1959 года, когда на штыках Народно-освободительной армии Китая, в Тибет пришло освобождение от рабства.
Переживающие за находящегося в изгнании далай-ламу, эти фото о тибетском рае никогда не опубликует. Смотрите их сами:
Слева: раб, которому лама за провинность выколол глаза. Справа: орудия наказания рабов.
Тибетский раб, держащий свою отрубленную хозяином руку.
Старый, умирающий раб тибетских лам.
Скованные по двое рабы в Тибете.
Этой рабыне всего 35 лет…
Хозяин отрубил ногу, в наказание за провинность.
Высушенная кожа младенца.
Напомним ещё раз, эти фотографии сделаны в 50-х годах 20 века…
Многие буддисты утверждают, что до китайского вторжения в 1959 году, старый Тибет являлся духовно-ориентированным королевством, свободным от эгоизма, пустого материализма и коррупции, захлестнувших современное индустриализированное общество. Западные СМИ, путеводители, литературные произведения и голливудские фильмы, изображают тибетскую теократию как подлинную Шангри-Ла.
Сам далай-лама заявлял, что «проникающее влияние буддизма» в Тибете «создало общество, погруженное в мир и гармонию. Мы наслаждаемся свободой и полнотой жизни».
Но изучение истории Тибета рисует несколько иную картину. «Религиозный конфликт был распространённым явлением в старом Тибете» – пишет один западный приверженец буддизма.
«У многих историков принято создавать благообразный образ тибетских лам и их последователей, живущих вместе во взаимной терпимости и доброй воле. В действительности, ситуация была совсем иной. Старый Тибет куда больше походил на Европу времен религиозных войн и контрреформации».
В XIII веке, император Кубла-Хан, создал первого Верховного Ламу, назначив его председательствовать над всеми другими ламами, как папа Римский над епископами. Несколько столетий спустя, армия китайского императора была послана в Тибет, дабы оказать поддержку Верховному Ламе – амбициозному человеку 25 лет от роду, давшему себе впоследствии титул Далай (океан) Лама, правителя всего Тибета.
Две его предыдущие «инкарнации» в качестве ламы, были ретроактивно признаны за его предшественниками, таким образом, превратив первого далай-ламу, в третьего далай-ламу. Этот первый (или третий) далай-лама захватил монастыри, не принадлежавшие его секте, а также уничтожил буддийские письмена, которые выражали несогласие с его претензиями на святость.
Далай-лама, пришедший ему на смену, сибаритствовал, имел множество любовниц, устраивал пышные празднества в обществе друзей, и вообще, вёл себя не подобающим для своего высокого сана образом. За это он был убит своими священниками.
В течение 170 лет, несмотря на признанный священный статус, пятеро далай-лам были убиты представителями высшего духовенства, или своими придворными. Сотнями лет соперничающие буддийские секты в Тибете устраивали жестокие столкновения и многочисленные казни.
В 1660 году, при пятом далай-ламе, разразилось восстание в провинции Цанг – цитадели соперничающей секты Кагу, во главе с верховным ламой по имени Кармапа. Пятый далай-лама призвал к решительным действиям против восставших, направив монгольскую армию, чтобы уничтожить мужчин, женщин и детей «подобно яйцам, разбивающимся о камни… Короче, сотрите с лица земли все их следы, даже их имена».
В 1792 году многие монастыри Кагу были конфискованы, а их монахи были насильственно обращены в секту Гелуг (секта далай-ламы). Школа Гелуг, известная также под именем «жёлтые шапки», не желала проявлять терпимость к другим буддийским сектам. Традиционные молитвы секты содержали такие слова: «Благословен ты, о жестокий бог учения жёлтой шапки, обращающий в пыль великие существа, высших сановников и простых людей, которые загрязняют и портят учение Гелуг».
Воспоминания тибетского генерала, жившего в XVIII веке, содержат описания борьбы между буддийскими сектами – кровавой и беспощадной.
Эта мрачная история остается незамеченной сегодняшними последователями тибетского буддизма на Западе. Религии крепко связаны не только с насилием, но также и с экономической эксплуатацией. Часто именно экономическая эксплуатация обуславливает насилие. Так было и с тибетской теократией. До 1959 года, когда Тибет возглавлял последний далай-лама, большая часть плодородных земель была организована в поместья и обрабатывалась крепостными. Эти поместья принадлежали представителям двух социальных групп: богатым землевладельцам и состоятельным ламам. Даже автор, симпатизирующий старому порядку, признаёт, что «львиная доля недвижимости принадлежала монастырям, владевшим колоссальными богатствами».
Основное богатство аккумулировалось «посредством активного участия в торговле, коммерции и ростовщичестве». Монастырь Дрепанг был одним из крупнейших землевладений в мире, включавшим в себя 185 поместий, 25000 рабов, 300 огромных пастбищ и 16000 пастухов. Богатство монастырей находилось в распоряжении небольшого числа высших лам. Простые монахи по большей части жили скромно и не имели доступа к великому богатству. Сам же далай-лама «жил во дворце Потала из 1000 комнат и 14 этажей». Светские лидеры тоже не бедствовали. Хорошим примером является главнокомандующий тибетской армией, член кабинета далай-ламы, который владел 4000 квадратных километров земли и 3500 крепостных.
Старый Тибет был идеализирован некоторыми западными восторженными поклонниками, и представлен как «нация, которой не требовалось полиции, так как её люди добровольно соблюдали законы кармы».
На самом же деле, в Тибете существовала профессиональная армия, хотя и небольшая, служившая в основном в качестве жандармерии для землевладельцев, поддерживая для них порядок, охраняя их собственность и преследуя сбежавших невольников.
Тибетские мальчики обычно забирались из крестьянских семей и продавались в монастыри, где их готовили в монахи. Оказавшись раз в монастыре, они оставались привязаны к нему на всю оставшуюся жизнь. Монах Таши-Церинг сообщает, что крестьянские дети обычно подвергались в монастырях сексуальным надругательствам. Сам он неоднократно подвергался изнасилованиям, начиная с 9 лет.
Монастыри подписывали детей на пожизненную службу в качестве домашней прислуги, танцоров и солдат.
В старом Тибете существовало небольшое число фермеров, нечто вроде свободного крестьянства и, возможно, ещё 10000 людей, составлявших «средний класс» — семьи коммерсантов, держателей магазинов и мелких торговцев. Тысячи остальных были нищими.
Также существовали рабы – обычно домашняя прислуга, не имевшие никакой собственности. Их дети рождались обреченными на рабство.
Большинство сельского населения составляли крепостные. С ними обращались чуть лучше, нежели с рабами. Они не получали никакого образования и не имели доступа к медицинской помощи. Они были пожизненно привязаны к работе на земле, принадлежащей помещику или монастырю – бесплатно ремонтировали хозяйские дома, перевозили урожай и собирали дрова. От них также требовалось предоставлять рабочий скот и транспортные услуги. Их хозяева диктовали им, какие культуры выращивать и каких животных разводить. Они не могли жениться без разрешения помещика или ламы. Их можно было разлучить с семьей, если помещику требовалось сдать их в наём для работы в удалённых местах.
Как и при системе наёмного труда, в отличие от рабства, хозяева не несли никакой ответственности за содержание крепостных и не имели прямого интереса в выживании своего крепостного, хотя бы ради сохранения дорогой собственности. Крепостные должны были поддерживать своё существование самостоятельно. Но, как и при рабовладельческой системе, они были привязаны к своим хозяевам, гарантируя им постоянную рабсилу, которая не могла, ни организовываться, ни бастовать, ни свободно уйти к другому хозяину.
Хозяева наслаждались преимуществами обеих систем. Одна 22-летняя женщина, сама беглая крепостная, сообщала: «Хорошенькие крепостные девушки обыкновенно брались хозяином в качестве домашней прислуги и использовались по хозяйской прихоти. Они были просто рабынями без всяких прав». Чтобы пойти куда-либо, крепостным требовалось разрешение. Помещики имели законное право ловить тех, кто пытался сбежать.
Один 24-летний беглец, приветствовал китайское вторжение как освобождение. Он свидетельствовал, что при крепостничестве он подвергался непрерывным издевательствам, мёрз и голодал. После третьей неудавшейся попытки бежать, он был безжалостно избит людьми помещика, до тех пор, пока кровь не пошла у него носом и ртом. Затем они вылили алкоголь и соду на его раны, дабы усилить боль…
Крепостные облагались налогом на женитьбу, рождение каждого ребёнка и на каждую смерть члена семьи. Они платили налог на посадку дерева в своём дворе и на содержание животных. Были налоги на религиозные праздники, публичные танцы и игру на барабанах, налогом облагалось даже заключение в тюрьму и освобождение из неё. Те, кто не мог найти работу, платили налог за то, что были безработными, а если они отправлялись в другую деревню в поисках работы, то платили налог на проезд. Если люди не могли платить, монастыри одалживали им деньги под 20-50%. Иногда долги переходили в наследство от отца к сыну, от деда к внуку.
Должники, бывшие не в состоянии расплатиться по своим обязательствам, рисковали быть проданными в рабство. Теократические религиозные учения опирались на классовый порядок. Бедным и угнетаемым внушалось, что они сами навлекли на себя свои несчастья, так как грешили в предыдущих жизнях. Поэтому они обязаны смириться со своим горьким жребием в жизни нынешней и принять его как кармическое возмездие, живя надеждой на улучшение своей судьбы в будущих инкарнациях. Богатые и сильные рассматривали свою удачную судьбу, в качестве награды за заслуги в прошлой и нынешней жизни.
Тибетские крепостные не всегда хотели мириться с ролью кармических жертв, виновных в своём угнетённом положении. Как мы видели, некоторые бежали; другие сопротивлялись открыто, зачастую подвергаясь за это суровым наказаниям. В феодальном Тибете пытки и нанесение увечий – включая выкалывание глаз, вырывание языка, отрывание конечностей – были излюбленными видами наказаний, применявшимися к ворам и к беглым, или строптивым крепостным.
Путешествуя по Тибету в 1960-х годах, Стюарт и Рома Гердер, взяли интервью у бывшего крепостного, Церефа Ванг Туэя, укравшего двух овец, принадлежавших монастырю. За этот проступок ему вырвали оба глаза и изуродовали руку так, что он не смог больше её использовать. Он объяснил, что перестал быть буддистом: «Когда святой лама приказал им ослепить меня, я подумал что в религии нет ничего хорошего»…
Так как лишение жизни противоречит буддийскому учению, некоторых преступников подвергали сильному бичеванию, а затем «оставляли Богу» замерзать на ночь до смерти.
В 1959 году, Анна Луиза Стронг посетила выставку пыточного оборудования, использовавшегося тибетскими властителями. Там были наручники всех размеров, включая крошечные для детей, инструменты для отрезания носов и ушей, ломки рук и подрезания сухожилий ног. Были приспособления для горячего клеймления, кнуты и специальные устройства для потрошения. На выставке были представлены фотографии и свидетельства жертв, подвергшихся ослеплению, покалеченных или лишенных конечностей за кражу.
Одному пастуху хозяин должен был уплатить компенсацию в юанях и пшенице, но выплачивать отказался. Тогда пастух забрал у хозяина корову. За это ему отрубили руки. Другому скотоводу, противившемуся, чтобы у него забрали жену и отдали её помещику, поломали руки. Были представлены фотографии коммунистических активистов с отрезанными носами и порванными губами, а также женщины, которую сперва изнасиловали, а затем отрезали ей нос.
Как бы нам не хотелось верить в обратное, но феодально-теократический Тибет был бесконечно далек от того романтизированного Шангри-Ла, которым с энтузиазмом восхищаются западные прозелиты буддизма…