Потому что встреча по сирийской проблеме в Астане, которую планируется провести 23 января, будет коренным образом отличаться от “нормандского формата” в Минске.
В чём это отличие?
В своё время в статье “Новороссия: без меня меня женили” писал:
“Уже можно констатировать, что почти суточные “нормандские сидения” в Минске [11-12.02.2016 — встреча продолжалась 17 часов] завершились трудновыполнимыми договорённостями. И вряд ли стоило рассчитывать на иной результат. Ибо вот уже с 11 мая прошлого года, когда прошли референдумы о самостоятельности Донецкой и Луганской народных республик, регулярно допускается одна и та же ошибка: сами новые образования — ДНР и ЛНР — в переговорах-разговорах о них же самих никем, кроме России, не рассматриваются ни как субъекты права, ни как участники переговорного процесса. Их в упор не видит Киев, не видят в ЕС и США, не видит и “нормандская двойка” — Меркель и Олланд”.
“Нормандцы” в разном формате встречались с июня 2014 по ноябрь 2016 почти 28 раз, и так ни разу не удосужились “заслушать” представителей Донбасса.
В случае с Сирией эту ошибка, похоже, не допустят. В данном случае к голосу России прислушались. В Астане, помимо стран-гарантов, подписавших соглашение о прекращении огня, — России, Ирана и Турции, в переговорном процессе будут участвовать как законное правительство Сирии, так и представители вооружённой оппозиции. По последним данным, в составе оппозиционной делегации числятся 14 группировок.
Мало того, список участников переговоров в Астане не закрыт. О желании поучаствовать в астанинской встрече заявили ООН и ЕС, и их уже ждут в казахской столице. Россия хотела бы, чтобы и США присоединились к процессу мирного урегулирования в Сирии. Об этом прямо заявил министр иностранных дел России Сергей Лавров: ” надеемся, что администрация Дональда Трампа также сможет делегировать ближневосточного эксперта, учитывая, что Россия и США являются сопредседателями международной группы поддержки Сирии”.
Разумеется, нельзя гарантировать, что в Астане разом решат все сирийские проблемы. Однако шансов достичь в этом деле значительно более весомых результатов больше, чем это было в “нормандском формате”, из которого напрочь исключили тех, ради кого и собиралась эта “четвёрка”.
Выразил надежду и наш министр: “Уже одно это [прямые переговоры между правительством и вооруженной оппозицией] будет важнейшим достижением, потому что до сих пор, – сказал Лавров, – прямых переговоров между правительством и оппозицией не было”.
Очень хочется Астане пожелать успеха. В этом случае “сирийский прецедент” может стать хорошим примером для реального решения “украинского вопроса”.