Начавшиеся в Астане официальные переговоры между правительством Башара Асада и сирийской оппозицией отличаются от всех предыдущих попыток дать возможность враждующим сторонам прийти к согласию весьма существенным моментом.
Оппозицию в данном случае представляют не некие политические силы, а те кланы, которые восстали против реформ Башара аль Асада в 2011 году (а некоторые и в 2004-м). И эти бывшие реальные «хозяева жизни» в Сирии, поднявшие мятеж и проигравшие, как раз представлены на переговорах. Они уже поняли, что свергнуть режим не удастся. Они осознают, что разрушают страну, и это им неприятно. Им нужно каким-то образом выйти из войны, поскольку они пошли ва-банк, но промахнулись со ставкой. И пытаются как-то отыграть назад. Это люди и сами по себе достаточно влиятельные, к тому же за одними стоят турки, за другими – французы.
Можно сказать, что на переговорах мало представлены силы, которые ориентированы на Эр-Рияд, на Саудовскую Аравию. Но и при недостаточном представительстве они весьма важны – саудовцы также заинтересованы, чтобы стороны договорились, поскольку тратить впустую сумасшедшие деньги уже надоело.
Суть намеченных переговоров, если рассуждать цинично, проста: те, кто поднял мятеж, не удовлетворятся только амнистией. Они в свое время занимали высокие должности, были министрами, генералами, руководителями госкомпаний и хотят что-то выцыганить для себя.
То есть разговор идет о торге – на каких условиях оппозиция согласится сложить оружие. По сути речь о согласии мятежников капитулировать, но в таком виде, чтобы это не выглядело капитуляцией. Силы у них есть, воевать могут долго, потому позиция у них на переговорах достаточно прочная. Но свои украденные во время пребывания у власти деньги им тратить жалко, а внешние спонсоры уже осознали, что миллиарды расходуются впустую.
Потому и сами переговоры скорее всего будут достаточно затяжными. Полностью исключить, что они закончатся быстро, нельзя – причем так же быстро может прекратиться и гражданская война в Сирии. Для примера: в соседнем Ливане она завершилась буквально за день после подписания Таифских соглашений. Это идеальный вариант, но лишь для Башара Асада: его цель в войне – достижение мира и проведение дальнейших реформ. Для мятежников такой исход будет означать поражение.
Повлиять на участников переговоров отчасти могут и посредники, главным образом Турция, на территории которой обосновались большинство оппозиционеров. Анкара по сути их содержит. Соответственно у нее есть возможность давления на мятежников. Те же в случае успеха переговоров получат и амнистию, и определенные политические гарантии, а также сохранят лицо. Но торговаться, повторю, будут скорее всего достаточно долго. Это просто стиль восточного переговорного процесса, они привыкли так. Да и наши посредники из внешнеполитического ведомства, надо заметить, не очень-то быстро работают. Могут и иначе, случаи бывали и масштабные, но в целом это не их стиль. По разговорам есть ощущение, что в нашем МИДе не ожидают быстрого завершения переговоров.