У каждого государства есть свой пантеон героев. Дни рождения или героической смерти этих деятелей широко празднуются, на государственные деньги им возводятся памятники, имена героев присваиваются улицам, учебным заведениям, спортивным заведениям и прочим объектам. Их труды – если таковые имеются – издаются огромными тиражами. Современная Россия не является исключением, и взглянув на тех деятелей, которых нынешний режим прославляет в качестве образцов для подражания, можно многое понять о нашей власти.
Николай Второй (1868 – 1918)
Кто начал царствовать Ходынкой – Тот кончит, встав на эшафот Константин Бальмонт
Эти слова принадлежат далеко не революционеру – известного поэта Серебряного века трудно заметить в симпатии к большевикам. Как и многие представители творческой среды того времени, Бальмонт, приняв Февральскую революцию, категорически не принял Октябрьскую. Но даже такой, сравнительно умеренный человек в своих стихах жестоко клеймит последнего Российского императора Николая II.
И действительно, недовольство Николаем II объединяло в начале 20 века и правых, и левых. Правые – включая виднейшего черносотенного политика Владимира Пуришкевича, считали Николая слишком мягкотелым, слишком подверженным влиянию своей супруги Александры Фёдоровны и её окружения. В том числе и знаменитого Григория Распутина, в убийстве которого Пуришкевич принимал непосредственное участие. Либералы и левые и вовсе видели в этом слабом, некомпетентном человеке, в этом «прапорщике на троне» ещё одно доказательство того, что самодержавие окончательно изжило себя.
Но как бы ни был слаб Николай как человек, на нём как на должностном лице лежала такая же ответственность за страну, как и на всех его предшественниках. И поэтому слабость не может быть для него оправданием за все провалы внутренней и внешней политики страны. А такими провалами отмечено всё его царствование:
Трагедия на Ходынском поле – 18 мая 1896 года по случаю коронации Николая Второго были проведены торжества на Ходынском поле, где народу было обещаны подарки и угощения. В возникшей давке погибло 1389 человек, ещё около 1300 получили увечья. При этом современников поражал не столько факт трагедии, сколько спокойно-циничная реакция на неё самого императора и его родственника, московского генерал-губернатора великого князя Сергея Александровича.
Русско-японская война 1904-1905 года – задуманная как «маленькая победоносная война» с целью укрепить самодержавие и предотвратить революцию, она обернулась позорным поражением, а её последствия стали поводом к революции 1905-1907 года.
Втягивание России в Первую Мировую Войну – В немалой степени это решение вытекало из действий правительства империи ещё при Александре III. Но, по замечанию даже такого верноподданного человека, как жандармский генерал Нечволодов, именно в начале 10-х годов 20 века российская промышленность была буквально распродана зарубежным капиталистам. И именно зависимость от англо-французского капитала вкупе со всё нараставшим внешним долгом и заставили Россию ввязаться в чуждую для неё бойню за передел мира. А война и стала катализатором революции, чьей вполне заслуженной жертвой и пал Николай.
Собственно, современные почитатели царя-тряпки обычно не пытаются говорить об особо выдающихся качествах Николая как правителя. Они акцентируют внимание на его роли как невинной жертвы революционного террора. Церковь и канонизировала Николая и его семью в лике священномучеников. Но Николай далеко не невинен не только как политик, но и как частное лицо. Начнём с малого: общеизвестна его любовь стрелять из ружья по воронам («Гулял долго и убил две вороны. Пил чай при дневном свете»). Известно и то, что в личном дневнике Николая отразилась его полная духовная слепота по отношению к страданием родины, которую он якобы любил. В стране голод, разруха, по улицам ходят тысячи искалеченных на фронте людей – а Николай пишет в дневнике очередную нелепицу. По сравнению с дневником последнего императора порою твиттер среднестатистической тринадцатилетней школьницы выглядит кладезем философской мысли. К примеру, такие сообщения появляются в разгар Первой русской революции: «14 апреля. Гулял в тонкой рубашке и обновил катанье в байдарках. Пил чай на балконе. Стана обедала и каталась с нами. Читал».
Также часто встречаются среди заступников Николая разговоры такого содержания: был он плохим царём – зато хорошим семьянином! Жена, вне сомнения, оказывала на императора огромное влияние, в том числе – и в вопросах политики. Во время Первой мировой царица писала: «Ты не должен делать послаблений, ответственного министерства и т д., — всего, что они хотят Это должна быть твоя война и твой мир и честь твоя и нашей родины и ни в коем случае не Думы Они не имеют права сказать хотя бы одно слово в этих вопросах». Впрочем, будучи подкаблучником, Николай всё же регулярно хаживал по балеринам. Расставшись после помолвки со своей любовницей Матальдой Кшесинской (той самой, в особняке которой в 1917 году будет располагаться штаб большевиков), страсти к представительницам её профессии, царь так и не растерял.
И что же, Николай II канонизирован Русской Православной Церковью, по всей России ему установлено 17 памятников, а на месте его казни в Екатеринбурге сооружён мемориальный комплекс «Храм-на-Крови». Ещё один памятник сооружён главным придворным скульптором современной элиты Зурабом Церетели, но пока ни один город не согласился на его установку. В 2008 году после целого ряда безуспешных попыток, потомки семьи Романовых добились в суде реабилитации Николая и членов его семьи.
Пётр Аркадьевич Столыпин (1862 – 1911)
«…пропасть, отделяющая государственную власть от страны, все растет, и в населении воспитывают чувство злобы и ненависти… Столыпин не видит или, скорее, не хочет видеть ошибочности взятого им пути и уже не может с него сойти» Дмитрий Николаевич Шипов, земский деятель, камергер
Мы снова обращаемся к словам весьма умеренного деятеля, который, тем не менее, даёт далеко не лестную оценку человеку, которого сегодняшние политики – что либералы, что консерваторы – объявляют великим реформатором. Образ Столыпина как реформатора – не более чем пиар-ход, рассчитанный на сугубо внешний эффект. Если не вглядываться в суть его деятельности, то он действительно выделяется на фоне других деятелей эпохи Николая II – молодой, не связанный с придворным обществом, решительный, умеющий чётко и ясно выражать свои мысли человек. Многие цитаты Столыпина вошли в обиход современных политиков, в их числе знаменитая фраза: «Дайте России 20 лет без войн и потрясений, и вы её не узнаете».
Пётр Аркадьевич заслужил следующие прозвища: «либеральный консерватор», «палач», «вешатель». Как минимум, два последних – отнюдь нелестны. Во время Первой русской революции в моду вошло выражение «столыпинский галстук», означавшее удавку на шее повешенных. И это не случайно: именно Столыпин учредил военно-полевые суды, тысячами отправлявшие на казнь рабочих и крестьян без особого разбора. Об этом аспекте деятельности «великого реформатора» вспоминают нечасто, но именно он сыграл значительную роль в начале охоты на Столыпина.
Больше говорят об аграрной реформе Столыпина. Её целью было создание широкого слоя крестьян-фермеров в качестве новой классовой опоры самодержавия. Начнём с того, что сама цель была неадекватной даже с точки зрения интересов царской власти, так как в условиях холодного климата России и потребности в механизации сельского хозяйства мелкий фермер-единоличник был обречён на полуголодное существование. Едва ли такой «фермер» мог быть хорошей опорой самодержавия. Большинство же крестьян и вовсе не могли хозяйствовать единолично, что обрекало их на превращение в батраков и, следовательно, лишь подрывало социальную базу самодержавия. Не говоря уже о том, что реформа неизбежно вела к деградации сельского хозяйства в России, и без того малоэффективного и отсталого. Именно в этом главная ложь современных почитателей Столыпина, горюющих о его не доведённой до конца реформе.
Но проблема была ещё и в том, что Россия не знала спокойствия ни до, ни после реформы. Более того, сама реформа 1906-1911 годов, навязываемая сверху террористическими методами, порождала ответную реакцию народа, ввергая страну в хаос, что полностью противоречит сказанному Столыпиным. Ведь в погоне за показателями, местное начальство угрозами заставляло крестьян проводить постоянный передел земли и выходить из общины. В таких условиях вести хозяйство было совершенно невозможно, – а ведь во многих губерниях европейской России крестьяне и безо всяких реформ раз в два-три года голодали. В ответ на крестьянские выступления правительство направляло войска, – особенно здесь отличились генералы Ренненкампф и Меллер-Закомельский. В целом жертвами Столыпинского террора стали десятки тысяч убитых и сотни тысяч арестованных людей, преимущественно, крестьян. А вовсе не каких-то экстремистов, о чём любят говорить современные охранители.
Переселенческий проект Столыпина и вовсе потерпел неудачу – более половины переселенцев, разорённые и обозлённые на власть, вернулись назад, не сумев закрепиться на новой земле. Так и остались в народной памяти столыпинские вагоны, в которых до сих пор возят заключённых, а также «столыпинские галстуки» – виселицы, на которых вешали тех, кто сопротивлялся реформам.
Кто-то возразит – но ведь одно дело Столыпин, а другое те, кто выполнял его указания на местах! К счастью, наш герой успел показать себя и в работе «на местах». В бытность Саратовским губернатором он отличился в подавлении крестьянских выступлений, показал себя сторонником самых «решительных» методов – вплоть до массовых расстрелов. На этом фоне убийство Столыпина Дмитрием Богровым не вызывает особенного удивления.
Самое интересное, что Столыпин-вешатель почитается сегодняшними властями как великий государственный деятель, его имя присвоено ВУЗам в Саратове, Ульяновске и Омске, по всей России ему установлено семь памятников и мемориальных досок, в ряде ВУЗов присуждается стипендия имени Столыпина, а с 2003 года ежегодно вручается премия «Аграрная элита России» имени П. А. Столыпина.
Иван Александрович Ильин (1883 – 1952)
«фашизм возник как реакция на большевизм, как концентрация государственно-охранительных сил направо. Во время наступления левого хаоса и левого тоталитаризма – это было явлением здоровым, необходимым и неизбежным». Иван Ильин, «О Фашизме», 1948 год
Мы нарочно привели цитату самого Ильина, которого, к слову, почитают за великого мыслителя представители современной российской элиты – и президент Путин, и лидер КПРФ Зюганов, и губернатор Санкт-Петербурга Полтавченко, и один из ведущих идеологов “Единой России” Платонов, и многие другие. Естественно, что означенные деятели предпочитают цитировать другие работы Ильина – явно в расчёте на то, что за банальностями и общими местами, которые они выдают за выдающиеся достижения мировой мысли, обыватель не увидит истинного нутра философии Ильина.
Начнём с того, что Иван Ильин – далеко не одиночка, а представитель целого течения религиозной философии, бурно развивавшегося перед между революциями 1905 и 1917 года, а затем нашедшего себе пристанище в эмиграции. Испугавшись нарастающей мощи рабочих и крестьянских масс, широкие круги интеллигенции, до этого примыкавшие к либеральному и даже умеренно-революционному движению, резко повернули вправо. Лучше всего это было отражено в сборнике «Вехи», и поныне остающемся своего рода библией для постсоветской интеллигенции в плохом смысле этого слова. Всю суть «Вех» выразил автор вошедшей в сборник статьи «Творческое самосознание» Михаил Гершензон: «Мы должны благословить эту власть, которая своими штыками и своими тюрьмами защищает нас от ярости народной». Речь шла о самодержавии, которое должно было «загонять обратно в стойло» зарвавшегося пролетария и прочего «хама».
Именно исходя из этой позиции и надо оценивать творчество «веховцев» и примыкавших к ним религиозно-философских течений. Помимо Ильина, в этот круг входили такие ныне известные писатели и философы как Дмитрий Мережковский, Николай Бердяев, Павел Флоренский и другие. Цитаты означенных людей может найти каждый школьник среди тем эссе в ЕГЭ по обществознанию.
И ему будет невдомёк, что за на вид безобидными фразами стоят далеко не безобидные теории и их авторы. Из из всех перечисленных Ильин наиболее одиозен, так как он словом и делом поддержал фашизм и, в отличие от многих, не отрёкся от него после того как тот потерпел поражение и был осуждён на Нюрнбергском трибунале. Бердяев, пережив недолгое увлечение фашизмом, в силу своей человеческой мягкости и чувствительности, глубоко в этом раскаялся. Мережковский после недолгого «романа» с итальянским фашизмом, поспешил в 1943 году полностью от него откреститься.
Конечно, тот, кто прочитает целиком статью Ильина «О Фашизме» найдёт и множество претензий Ильина к реальному фашизму, но при всём обилии, их нельзя считать иначе как оговорочками. Мол, у фашизма такие-то и такие-то недостатки, но в целом – это здоровое явление. Здоровым явлением с точки зрения Ильина был и оголтелый нацистский террор, и планомерное истребление целых народов, и нацистский план «Ост», предполагавший колонизацию и порабощения родины Ильина, превращение ее населения в рабов «высшей расы». И это вытекало не столько из теоретических работ Ильина, сколько из его политической практики, из самого жизненного пути.
С начала 20-х годов и до самого поражения нацизма Ильин работал в «Русском институте» в Берлине и, когда тот перешёл под крылышко нацистов, был одним из немногих русских, пользовавшихся полным доверием Геббельса. Расистские, антисемитские и антисоветские агитки Ильин писал и до прихода нацистов к власти, пользуясь в качестве псевдонима фамилией своей матери – Швейкерт. Был Ильин и главным идеологом РОВС – Русского Общевоинского Союза, белогвардейской организации, ставшей настоящей кузницей кадров для «власовских» формирований. Но и до начала Второй Мировой члены РОВС успели отметиться, участвуя в гражданской войне в Испании на стороне генерала Франко.
Сейчас ж этот человек увековечен не только в словах современных российских политиков, но и, что называется, в граните: на стене здания юрфака МГУ висит мемориальная табличка, а в Екатеринбурге Ильину установлен самый настоящий памятник.
Александр Исаевич Солженицын (1918 – 2008)
«Ни одна сука из «прогрессивного человечества» не должна подходить к моему архиву. Запрещаю писателю Солженицыну и всем, имеющим с ним одни мысли, знакомиться с моим архивом. Я надеюсь сказать свое слово в русской прозе, а не появиться в тени такого дельца, как Солженицын… Считаю его недостойным прикоснуться к такому вопросу, как Колыма. После общения с Солженицыным я чувствую себя обокраденным, а не обогащенным». Варлам Тихонович Шаламов, из записных книжек.
Автор цитаты – писатель Варлам Шаламов, прошедший двадцать лет лагерей, автор знаменитых «Колымских рассказов». Отчасти именно ему обязан своим успешным дебютом наш герой, издавший в 1959 году повесть «Один день Ивана Денисовича». Оба упомянутых произведения сейчас входят в школьную программу по литературе, но Солженицын считается одним из её «столпов», что далеко не случайно. В первые годы, видя в ранних произведениях Солженицына ростки большого таланта, Шаламов поддерживал его, что можно видеть по их переписке. Но тем только горше было разочарование, когда из писателя Солженицын превратился в заангажированного публициста. Но что же привело к такому исходу?
Александр Исаевич Солженицын был по жизни весьма везучим человеком – сын крестьянина-кулака, он сумел выучиться на физфаке МГУ. Мобилизованный в 1942 году на фронт, попал на относительно непыльную должность командира батареи звуковой разведки. Именно там и написал злосчастное письмо приятелю, которое и послужило причиной его заключения, где назвал Сталина “Паханом”, а Ленина “Вовкой”. По современным понятиям, к слову, ничего такого криминального и архиопппозиционного. Но если приятель Солженицына попал под Воркуту, то сам будущий писатель попал в относительно комфортную Бутырскую тюрьму, а затем и в «шарашку» – исследовательский центр, в котором на относительно сносных условиях работали заключённые специалисты. Если же сравнивать с Шаламовым, проведшим 20 лет на Колыме, то Солженицын и вовсе легко отделался. Но дело даже не в этом.
Выйдя на свободу, довольно скоро Солженицын смекнул, что из его тюремных страданий можно извлечь неплохой капиталец – особенно если издать за рубежом что-нибудь скандальное. И, вопреки растиражированному лозунгу Солженицына «жить не по лжи», в своих дальнейших произведениях, в особенности «Архипелаг ГУЛАГ» и «Красное колесо», он не останавливался перед ложью – лишь бы доказать правоту своей позиции, а заодно и пощекотать нервы западному читателю. Прикрашивание действительности можно найти ещё в «Одном дне Ивана Денисовича», но в мелких деталях, за что Шаламов тогда ещё мягко журит молодого писателя. Но настоящим апофеозом лжи можно считать «Красное колесо», в котором Солженицын опускается до повторения самых диких теорий заговора касательно революции в России, и пронизанную антисемитизмом книгу «200 лет вместе».
Самое интересное, что в диссидентских кругах сложился настоящий культ личности Солженицына – для едва ли не большинства этой среды критика «неполживого» писателя считалась равноценной сотрудничеству с КГБ. Это тем более абсурдно,так как сам Солженицын в ходе заключения не брезговал сотрудничать с органами.
Проблема была не только в моральных качествах Солженицына, но и в том, что он пропагандировал далеко не безобидные политические идеи, будучи главой консервативного, «почвеннического» крыла диссидентского движения. Почвенники хотели вернуть Россию в её отсталое, дореволюционное состояние, вогнать народ обратно в средневековье, чем они и приглянулись новым элитам нашей страны. И уже современникам бросалось в глаза то, что Солженицын никакой не демократ, а сторонник авторитарной власти. Эту особенность подметил ещё Владимир Войнович, выведший Солженицына в своей антиутопии “Москва-2042” в роли Сим Симыча Карнавалова.
Ну а культ личности Солженицына перекочевал и в новую Россию, причём увековечивание его памяти началось ещё при жизни. Ещё при жизни Солженицына в Рязани был создан музей писателя, а сам он получил звание почётного гражданина города. После смерти Солженицына президент Медведев подписал целый указ о мерах по увековечиванию его памяти. Во исполнение указа в честь писателя назвали улицы, школы, культурные центры и даже… самолёты.
Промежуточный эпилог
Перед вами очень беглые очерки биографий героев «новой России», и теперь вы знаете на что и зачем тратятся миллионы народных денег, которые уходят на изготовление памятников, обустройство музеев и мемориальных комплексов, переименование улиц и учреждений и прочие меры по увековечиванию памяти. Подумайте, стоят ли эти люди того, чтобы на ваши кровные деньги наша власть увековечивала их память? И подумайте также, а стоит ли уважения та власть, которая избирает себе в герои таких людей? Мы же для полноты картины продолжим эту статью целой серией материалов о героях «новой России». Настоятельно советуем читателям не полениться пройти по ссылкам, и убедиться в том, что приведённые сведения взяты далеко не с потолка и имеют надёжные основания. Также мы будем рады, если вы предложите нам новых кандидатов для этой рубрики.
Иван Щёголев, Андрей Рудой
Источник: vestnikburi.com